Не пивал гусарской жжёнки,
жил тоскливо и несладко.
Но трепала, как ребёнка,
это сердце лихорадка.

И гнала его по свету,
и трясло возок.
Врач прописывал диэту,
сердце - уголок.

Потому, что всё - незримо,
страшен, угловат -
мир пiд Винницей и Римом,
сон дворцов и хат.

Умереть бы в славной рубке,
но - какой-то сглаз.
Страшно рубки, страшно юбки.
Извини, Тарас.

Охмелев от горькой пищи,
дикий ворон сник,
спит андреевский Поприщин -
жуткий, как двойник.