Я - Даумантас, князь, сиречь - воитель,

своей рукой казнивший короля,

проникнув в потаённую обитель

отмщения обиды лютой для!

...Я знал - и зрел Миндовгово коварство,

но в брани став удачливее всех,

был щедро повелителем обласкан,

когда разделал Орден под орех.

Да, много от меня перетерпели

Волынь и Галич, ляхи и тевтон,

но даже и татаровья не смели

огульно напороться на рожон.

И - вновь набег - теперь на Брянск богатый,

в немалой силе: поозорничать,

искать добычу, выщербляя латы

об острый росчерк русского меча.

..."Король... с твоей женой... в покое скрытом..." -

нас догнала в походе злая весть...

Ведь вот - бренчал мне что-то про Давида

монашек, проповедовавший здесь...

"За мной, кто друг мне!" - Честь свою испачкать

не дам, пока несёт меня земля!

И, после ночи сумасшедшей скачки,

мы ворвались в покои короля.

...Миндовг был смел: хотя и ошарашен,

собой блудницу заслонил в беде!

Я смыл позор и затворился в Нальше -

в своём - отцовом, дедовом гнезде...

О думы, думы - от себя не скроешь:

грызёт тоска, и белый свет не мил

не статочно являть собой героя ж,

коль в спальне безоружного убил!

А та... Но, быв и в ярой битве честен,

я об неё лишь кровь с клинка отёр:

мы жили с ней - не порознь и не вместе,

так пусть влачит по свету свой позор!

Но жалит и другая боль живая -

мой грех, и грех - Пяркунаса молить,

хоть гибели детишек не желал я:

перестарались ближники мои...

...И что теперь? - Польётся кровь, и смута

перемешает мёртвых и живых -

за стол грызня жестокая, как будто

у всех в запасе по две головы!

Что до меня - осталось мне недолго

в Литве родимой мирно проживать:

припомнят мне убитого Миндовга,

а заодно и полочанку - мать.

Креститься разве? - Орденом прикроюсь,

но что за это мне навяжет он -

предательство? - вконец изгложет совесть:

не люб латинский подлый мне канон.

Тогда - в Плесков, дорогою короткой:

там верят слову, а в монастыре

игуменья - моя родная тётка:

её же - в целом свете нет добрей!

К тому же - никогда разбойным кликом

Плескова долы я не оскорблял...

...Прими ж на берегах реки Великой

мня как сына, русская земля!

И, не огружен подлостью змеиной,

я поклянусь тебе, вторая мать,

мечом и честью, верною дружиной -

за Русь и Правду каменно стоять!