Славянские романсеро

Наташе

-1-

Музыка, конечно, умирает,
отступает в сумрачную тень.
Но светлее, чем она, бывает
только в мае белая сирень.

Голос повышая, понижая,
музыка трепещет на ветру
и кровит, как рана ножевая
от какой, наверное, умру.

Не сочтите песню просто старой.
Эта песня старости старей.
И её играют на гитаре
медных и янтарных январей.

Выступят из сумрака цыгане,
струны золочёные порвут.
И любой из них подобен ране
ножевой, с которой не живут.

Притворяюсь? Может быть. И всё же -
кровью обозначена она -
на моей славянской нежной коже -
дикая цыганская струна.

-2-

Отчего мне становится больно,
отчего начинаются ныне -
эти сумерки и колокольни,
серебристая вечность полыни?

И луна, как чесночная долька,
облака, шерстяные, как пряжа.
И полынная вечность-настойка
языки и запястья нам свяжет.

Бросит в тремор Amor`а сплошного,
как в расплату за взрослое знанье,
что полынь начиналась со слова,
но кончается только молчаньем.

-3-

Короткие ночи июля
полны наркозом печали,
как будто меня обманули,
как будто мне пообещали,

что слово "не будем" - это
и стружка морского прибоя
и долгое-долгое лето -
и нежное и голубое,

и прочие тара-бары.
В ночи проплывают крылья -
сияют большие фары
какого-то автомобиля,

и пахнет безмолвие - криком
и звёздной акацией белой.
То, что это - за Федерико -
обычное, в сущности, дело.

-4-

Отогрей. Поплачь в плечо мне.
Хоть уже не первый год
знаем мы, что слёз никчёмней
не бывает ничего.

На груди моей согрейся,
сад Эдемский вспомяни.
Провода гудят, как рельсы,
низко так гудят они,

словно воздух над оливой.
Помнишь - Лорка, сны, жара
и наука быть счастливой
под созвездьем Топора?...

Помнишь чуткую прохладу,
виноградник пах росой,
помнишь, Бог гулял по саду -
загорелый и босой?

Август. Сумрак. Небо стынет.
На губах - печальный мёд,
ничего не взять с полыни,
кроме горечи её.



http://www.youtube.com/watch?v=CsWidlDldVk

http://www.youtube.com/watch?v=J6xhmOwaqEo