Оставив приморскую негу,
вернешься оттуда, где был,
к осеннему серому небу
в разводах свинца и белил.

Там ангелы, как эскадрилья,
всё дальше на север летя,
меняют прозрачные крылья
на серые крылья дождя.

Вернешься, смирения мастер,
из южных, безвьюжных широт
в октябрь, затяжное ненастье,
в объятья забот и хлопот.

Но могут ли райские страны
надолго затмить и всерьёз
застенчивый свет Левитана,
рублевские нимбы берёз?

Так родины шёпот вечерний
слышнее бывает стократ
на фоне разлук и кочевий,
на фоне дороги назад.

Горит полоса заревая,
всё то, что расслышал, храня,
и внутренний бог прозревает
и смотрит на мир сквозь меня.