Марине М.

                                  Всё гениальное – просто

 

Стихи усложнены – ни запятых, ни точек!

Их автор опьянён, мол, как же он высок!

А смысл сокрыт, как путь среди болотных кочек,

и можно утонуть в трясине мутных строк.

 

Ещё один приём: закрученность метафор,

сварганятся мозги их разберёшь пока,

и виртуальный стёб привносит лихо аффтор

в податливую ткань родного языка.

 

Как объяснить ему, что заумь – неприлична,

неу-важи-тель-на… (нет, я не ретроград!),

но главное ведь в том, что и она вторична,

всегда бывали те, кто нас дурачить рад.

 

Всегда бывали те, кто фокусы превыше

обычной жизни ставили на кон,

у них и серый волк возникнуть мог из мыши,

им наше возмущенье – не резон.

 

Мол, непонятно, что ж? – виною ваша серость!

Мол, ниже вы, увы, высокой масти той!

 

Писать понятно, да, нужна на это смелость

и мастерство! Да! Да! Представьте, мастерство!

 

Придумать походя словесный бред – не новость,

глядишь, умелец сей уж обживает трон:

и вот «кружится снег и льёт вокруг лиловость

на рюмочку с борщом в которой спит Нерон»…

 

Коль это лист, листом назвать его извольте,

синь – синью назови, грязь – грязью, коль поэт;

слова лежат в строке, как та обойма в кольте,

и нет в ней холостых, и отсыревших – нет.

 

Банальный оборот подай, чтоб засиял он,

нырни в глубинный смысл так, чтоб коснуться дна,

большое рассмотреть не каждый может в малом,

поэзия – везде, да сразу не видна.

 

Нам нечего скрывать – мы ищем откровений.

Не всем он по плечу, нелёгкий этот путь.

А заумь – это смесь весьма расхожих мнений

и страха, что поймут банальную их суть.