*

Про цирк подумай допотопный,

где царствовал ещё Поддубный,

не меньшую, чем синема,

давал он пищу для ума.

Классической борьбой любуясь,

класс трудовой, не улыбаясь,

в сплетеньях прозревал борьбы

прообраз классовой судьбы.

В одно волнующее действо

сплетались гений и злодейство,

безумной доблести порыв

и хитрой подлости извив.

Антре, вольтиж, парад-алле,

и царство счастья на земле...

*

Пересмотри кино шестидесятых,

серьёзно-ироничный разговор,

романтиков сердечно-грубоватых

с наивными прагматиками спор,

где между поцелуями и твистом

любой конфликт, конечно, разрешим,

оно имело склонность к альпинистам

и прочим покорителям вершин,

решались там глобальные проблемы,

царил за кадром синхрофазотрон,

лирическую развивая тему,

поскрипывал тоскливо саксофон,

молчание, шаги по тротуару,

прощание, и тихо, под гитару...

*

Воздействие искусства таково,

что мы глядим на мир чужими снами,

не понимая, что владеет нами,

покуда длится это колдовство.

Застылое смятение ума

метёт позёмкой мысли безысходной

и выдыхает пламя преисподней

безумия спасительная тьма.

Ценители, мы в этом знаем толк,

мы посещали Глобус и Таганку,

оценивали голос и осанку

и монолог зубрили назубок.

Слова, слова в горячечном бреду…

“Куда ведёшь? Я дальше не пойду.”