Выбрал путь заведомо не близкий,

прыгнул не в столыпинский вагон

и, взглянув в окно на Сан Франциско,

откупорил местный самогон.

 

Холодит мне душу этот виски,

кола замурованная льдом,

вечный “cool” и “fun” калифорнийский

и на всё натянутый кондом.

 

Только не сворачивай в Лас-Вегас,

я сегодня неприлично пуст.

Пусть бурбон ошпарит глотку негой

и спасёт от пластиковых чувств.

 

И не надо песен. Не просите.

Слушайте дыхание пути.

Я лизну с текилой Salt Lake City,

ты уж меня, Господи, прости.

 

Мчится над картофельным Айдахо

поезд, словно посланный в мишень.

Задралась нечаянно рубаха,

водка расплескалась на душе.

 

Свитер с капюшоном в стиле “hoody”

с надписью “Wyoming” на груди

прячет силиконовые груди

женщины, сидящей впереди.

 

Никуда от истины не деться.

Истина в вине и без прикрас.

Навсегда осталась сказка в детстве

про Тотошку, Элли и Канзас.

 

Пол-луны, как жёлтый хачапури,

в небе звёзды строятся в ряды.

Красно-полосатое Миссури

никогда не ведало беды.

 

За окном прожаренный Кентукки,

а в душе сумятица и блажь.

Расстегни-ка, милая, мне брюки

да смотри, помадой не измажь.

 

Вот и атлантическая нега –

для кого-то милые края.

Здесь зимою тоже много снега,

девочка, Вирджиния, моя...