Песни Воды. (Песнь IV)

 

Холод мой да взбодрит! И не будут остужен

до крови густой, кто мной в купели разбужен!

В ней не лёд, но огонь, что сбирают в горсти,

чтобы вниз, с верхушки лба, продлился блик

от первой звезды и в овале лица проявился лик,

и был виден в буране косом, и не стыл в кости.

 

Чтоб, на две части разъятые, сходились в нём:

буква со звуком своим, и тем расширили окоём        

для него, куда стянет, на зов их, белея, степь:

коня, что рысью тащит санный сенажный воз,

мышь, возле павшего колоса, где наст промёрз,

ворону и, за тальником дальним, глухую крепь.

 

И, взлетевшую, ухая, над лесной колеёй, сову,

и, под безмолвным куполом, точную тетиву

для Стрелы, что когда то Геракл пускал в орла, *

да излучину под матовым отсветом от Луны,

что не пускает в сны - веером летящие белены

семена, да фонарик, что полукружием край угла

 

сарая высветил, рядом с ним,- протектора след,

и след валенок без галош; и санки - на них плед

наброшен; голубя, который с крыши наискосок

за кормом спустился; кота, что этой ночью смел;              

школу напротив, где днём с ладони стирает мел,                                                        

ученик, и ограду в инее, за которой залит каток.

 

И тогда для него все звуки, все слоги открыты.

Они в шапках и лыжах, что в сугробы зарыты

наполовину, но теплеет на солнце лёгкий изгиб.

В обжигающем чае, который с чашки от термоса

стекает на пальцы; в кроссворде, что для демоса

в электричке – пазл. Он сшивает порошу и гриб

 

на клеёнке - новым летом из леса у Подпорожья,

где неистов комар и донной струею до дрожи я

освежаю озёрных: уклейку, ерша, леща и плотву.  

Их неслышный ход у песчаного дна ребристого

и негромкий всплеск, с кругами до каменистого

берега. Рядом, вверх лицом, удерживаю на плаву

 

я того, кто лежит на спине, и с тенью плывущую

от облаков - по бровям и подбородку, - зовущую

к себе - синь откроет, словно квартиру ключом.

И в нёё уходящих стрижей; верхушки ольховые,

лай дворняг, трубы над дачами, ковры лопуховые

у заборов, тропинку, где стоит, подпирая плечом

 

калитку,- пастух, щипая подсолнух, шутя хлопая

кнутом, чтоб коровы, пыля по грунтовке и топая,

ускоряли свой ход за околицу - на заливные луга.

И по ней же, под вечер, идут, громыхая бидонами

(когда велосипедист воздух стрижёт перезвонами)

с фермы доярки. Они за спиной оставляют стога,

 

что, под ветром, как большие ночные шахматы

против дальних берёз, с беззвучным: Бах - и ты!

так друг с другом свою партию играют вничью,

выдвигая в защиту - листья крапивы ворсистые,

борщевика зонты белые. Над ними - голосистые                                                                      

курские - трелью разбудят собак и вторят ручью.

 

И вместе с ними я - ввысь отражаю их волнами!

Со мною, да вдохнут они, и становятся полными

глаза(что на сосны глядят и на тропинки окрест)

- садами, где и в плодах зрим огонь Сасанидами;

половодьем, что разлито от звёзд, и пирамидами

направляется в пойму; и возгласом: «Я – Орест»

 

на ступени горы, с лёгким эхом, и там зашитые

нитями веки - за всех уронят слезу, за испитые

чаши их, тогда глубина равна высоте, и без дна

Океан для того, кто бодр и, уже не завистливо,

к уходящим вверх и вперёд, спокойно и истово

способен вступить на меня. И так любая стена

 

обернётся лишь створкой, что вдруг от касания

отворится, и сразу Борей - тучи, вне расписания,

гонит на грудь, и в ней сшивают бураны версту

и сердце, чей стук вершит порученье несрочное

с полустанков - поездов громыханье полночное

разгоняя по лесу, степям, туннелям и по мосту.

                                           

* Созвездие Стрелы, по легенде, связано со стрелой, которую Геракл пускал, чтобы убить Орла, клевавшего печень Прометея.

 

9 февраля 2017.

Константин Латыфич, 2017

Сертификат Поэзия.ру: серия 1376 № 125418 от 09.02.2017

1 | 2 | 1782 | 17.11.2024. 18:34:27

Произведение оценили (+): ["Ольга Пахомова-Скрипалёва "]

Произведение оценили (-): []