Коль уж всё, на свете - до всего попарно:
  клона мастерил из полена Карло,
  долго он терзал - мерзлую осину,
   ночи напролет сетуя на зиму.

  А зима была лютая и злая,
  и редел запас дров возле сарая,
  и на ту беду - потерял огниво:
   укорял себя сонно и лениво.

  А мороз крепчал. «Даже в непогоду
  каждого из нас водят кукловоды»:
  мастер говорил деревянной кукле ,
   искоса смотря, где сгорали угли.

  Там кипел котёл с пряною похлёбкой.
  - Мне бы - штоф, сейчас, или чарку с водкой!
  Он подносит руку к деревянной коже
   и находит там - чего быть не может.

  Ах, ты баловник с чудною мордашкой,
  толь сучок в тебе, то ли карандашик?
  Ладно, поспешу сделать ручки ножки,
   из папье-маше жемчуга в одёжке.

  Можно обвести глазки темной сажей.
  Хорошо тебе? Правду кто расскажет?
  Хоть смотри на всё ясными глазами
   всё равно соврёшь и под образами.

  Куклу, как зверька оживляет мастер…

  тоже говорил я - Ольге, Маше, Насте...
  - Не тревожь огонь! Разметаешь искры!
   Оттого любовь - вид каннибализма.

  Ибо, ход разлук обгоняет встречи -
  чтобы закружить в круге бесконечном:
  завтра и вчера, ветер с темной мглою,
   чтобы было – с кем, плакать над собою...