Я рос самосевом, я рос самосадом,
Без всяких теплиц, удобрений, прополки.
Спектакли, концерты и книжные полки –
Мне все это было ни капли не надо.

Ведь я сочинял хулиганские песни.
Бренчал во дворах. Задирал пионеров.
И строчки мои не желали – хоть тресни! –
Влезать в аккуратные рамки размеров.

Но что-то такое во мне, видно, было:
Очкастый профессор, услышав однажды
Мой стих про любовь, что случайно простыла,
Сказал, что такое напишет не каждый,

Что в литинститут без экзаменов примет…
Чернил утекло с разговора об этом!
Я стиль отточил, приобрел себе имя,
Издал кучу книг. Перестал быть поэтом.