Г. Домбровской

Стайная жизнь не по мне!
И по велению рока,
как серфингист на волне,
пойманной, мчусь одиноко.

Стая иль стадо? – я прочь! –
все они (в кодле!) герои;
выдастся ясная ночь –
звёзды судьбу мне откроют.

Да я и сам, я и сам,
знаю и сам  чего стою:
льстивым внимать голосам
мог, да не верил душою.

Стая, конечно, сильна
и изощрённее лома,
да изначально она
низменной целью ведома.

В стае, как в банде, главарь

непререкаем, и всё же,

я не последняя тварь

чтоб пресмыкаться, похоже.

Так что – адью и гудбай!
Хватит!  Дерьмо – не сметана.
Свыше даётся судьба,
я изменять ей не стану!

И, говоря без прикрас,
в жизни, подёрнутой мутью,
я, точно тот водолаз,
лезу в глубины за сутью.

Я и в толпе одинок!
Хитроречив, как Сенека,
вижу все, словно в бинокль,
новосплетения века.

Стайная жизнь – что за бред! –
подлая фишка дебила!
Быть одиноким поэт
должен, чтоб муза любила.

В город приходит весна,
тычется в улочках слепо,
и золотая блесна
месяца вброшена в небо…