Подборка в альманахе "Многоцветье имён" (Киев, декабрь 2016-го)

Циклы стихов

Автор: Олег Озарянин

Дата: 16-12-2016 | 17:55:55

ПОДАРИ МНЕ ЛУНУ

Подари мне Луну!

И разлей эту ночь

по фужерам,
Я хочу осушить её всю,

без остатка,

до дна!
Жизнь решает за нас

и подводит, порою,

к барьерам,
Мы сегодня одни

и над нами застыла

Луна.
И тускнеют слова

перед плавною

музыкой жеста.
Как заклятье звучит

наш бессвязный

ночной разговор.
Явь становится тайной,

меняются время

и место,
Нас сближает Луна,

обещая небесный

восторг.
Мы не помним себя,

все во власти

магической ночи.
Лунный свет серебром

разлился по твоим

волосам.
И астральные знаки

горящих над нами

пророчеств
Отражаются блеском

в твоих восхищённых

глазах.
И, на грани безумства,

я жадно ловлю

твои губы:
Поцелуй – словно терпкий

глоток молодого

вина.
Мы боялись любви;

как же всё-таки

были мы глупы.
Я хочу осушить тебя всю,

с наслаждением,

по капле,

до дна!

СКАЗКА ДЛЯ ДВОИХ

Она умела на последний грош
Купить зимой какой-нибудь папайя,
И день внезапно делался хорош!
И что с того, что завтра, спотыкаясь,
Брести чуть свет в изношенном пальто
На скучную, постылую работу?
И что с того, что с жизнью – всё не то,
И несть числа тревогам и заботам?

Копить и прятать – не её беда,
Пусть завтра не наступит никогда!

А Он – картинный баловень судьбы,
Напористый, холёный и дородный,
Коней успеха ставил на дыбы,
И на фортуны хвост ступал свободно.
Хоть бешеным галопом дни неслись,
Был труд его вознаграждён однако:
Мечты и планы воплощались в жизнь
Преумножая денежные знаки.

Он часто повторял, что он устал,
Но знал, что миром правит капитал.

Им встретиться однажды довелось:
Была непродолжительной беседа,
И золото распущенных волос
Над гордым сердцем справило победу.
Теперь они, как водится, вдвоём
В уютном сне, согретом чашкой чая,
Живут, не сожалея ни о чём,
Друг другу по ночам стихи читая.

Но что в дуэт соединило их?
Поэзия, зима и... этот стих!

* * *

Твой свет всё дальше, всё размытей,
Моя прошедшая любовь.
Кометой по своей орбите
Несёшься ты среди миров,
Хранящих холод и молчанье
В ответ на всполохи огня,
Тускнея в памяти печально,
Всё дальше, дальше от меня…

Но мне не раз ещё приснится,
Как сердце от любви рвалось,
И счастье на твоих ресницах
Светилось бусинками слёз,
И в книгу судеб радость встречи
Ложилась лучшею из глав,
И всё вокруг казалось вечным,
Сиюминутное поправ.

Я ПО ТЕБЕ СКУЧАЮ

Чёрное. Белое. Серого
Вовсе не различаю.
Мир – лишь осколки целого...
Я по тебе скучаю.

Больно. Как будто в темя
Молот вбивает сваи.
С явью мой мозг не в теме.
Я по тебе скучаю.

Пульса раскаты звонче,
Чем дребезжат трамваи.
Счастье разбито, кончено.
Я по тебе скучаю.

В небе, беды предвестница,
Кружит воронья стая.
Всюду лукавый грезится.
Я по тебе скучаю.

Ночь напролёт, до рассвета
В горле першит от чая.
Как ты, родная? Где ты?
Я по тебе скучаю.

* * *

Судья: Кто может подтвердить, что вы поэт? Кто зачислил вас в разряд поэтов?
Бродский: Никто... А кто причислил меня к роду людскому?
Судья: И вы учились где-нибудь этому занятию?
Бродский: Не думаю, что этого можно достичь посещением занятий.
Судья: На каком основании вы стали этим заниматься?
Бродский: Я думаю, это... от Бога.

Из заседания суда над Иосифом Бродским 13 марта 1964 г. (судья Дзержинского суда г. Ленинграда Савельева Е. А.) ; законспектировано Фридой Вигдоровой.

Нет поэтов от Бога.
Есть от бед и печалей.
От несчастных любовей.
От смертельных обид.
Не щенячьи восторги
Слышат Музы вначале,
Звон натянутых нервов
Их ночами пленит.

За последней чертою,
На изломе, на грани
Между жизнью и смертью,
В цепких лапах тоски,
Чёрной струйкою крови,
Как из колотой раны,
У поэтов из сердца
Истекают стихи.

И ланцетом хирурга
Чьи-то души спасает
Зарифмованной боли
Леденящая сталь.
Но уходят поэты
В бесконечные дали,
И, ушедших навечно,
Их до одури жаль.

КОЛДУНЬЯ

В надежде приоткрыть покров времён,
Грядущее разведать в настоящем,
Спешу туда, где тускло освещён
Пещерный свод костра цветком чадящим.

Здесь, в тишине, на пышущих углях,
В урочный час большого полнолунья,
Клокочущие варева в котлах
Клюкой мешает древняя колдунья.

И путники, и дикий зверь лесной
Сторонятся зловещей той пещеры,
Где кол торчит с отрубленной башкой
И остов умерщвлённого холерой.

И только леденящий крик впотьмах
Сюда укажет верную дорогу.
Но проклятым судьбой неведом страх –
И я стою у мшистого порога.

«Войди, заблудший, я тебя ждала!» –
Скрипят слова, как ветхие подмостки.
И ветром раздувается зола,
И тело застывает жёлтым воском.

«Я вижу всё: откуда и зачем
Тебя пригнал мятущийся рассудок.
Я знаю: ты, от горя глух и нем,
Идёшь ко дну в водовороте суток.

Ты шёл по жизни, горд и одинок,
Опасности встречая без испуга,
С душой, всегда закрытой на замок,
Не доверяя ни врагу, ни другу.

Тщеславие – твой первый смертный грех,
Которого избегнуть было просто,
Но, тщась догнать изменчивый успех,
Ты перестал поглядывать на звёзды.

Твой тонкий ум иссох и огрубел,
А светлый взгляд стал злобным и колючим.
Мир из цветного стал вдруг чёрно-бел,
Но ты считал: так и верней, и лучше.

Не выбрав ни одну своей женой,
Хоть многих женщин представлял невестой,
Ты совершил ужасный грех второй:
Любви в душе не уготовил места.

Затем к деньгам, – и в том твой третий грех! –
Причине всех на свете беззаконий,
Ты страстью воспылал, забыв про смех,
И поклонялся только лишь мамоне.

И вскоре денег липкая пыльца
Заволокла твой разум плёнкой гадкой.
Ты превратился в мерзкого скупца,
Охвачен золотою лихорадкой.

Теперь, лишённый отдыха и сна,
Ты, будто призрак, рыщешь, неприкаян.
Твой вечер сер и ночь твоя темна,
И утру ты не отворяешь ставен.

И вот ты здесь… Что ж, дам тебе совет,
Как с лютой болью совладать твоею:
Одной любви волшебный, дивный свет
Все раны сердца вылечить сумеет.

Найди её, храни и дорожи,
Как тем, что только истинно бесценно.
И звон монет, и власти миражи
Покажутся тебе пусты и тленны.

А если ты и золото раздашь,
То в звуках ветра музыку уловишь.
Лишь чистый лист да острый карандаш
Оставь себе взамен твоих сокровищ».

Я поклонился, слов не тратя зря,
И вышел, позабыв свои сомненья…

…На горизонте брезжила заря,
Как будущность для стихосотворенья.

ПРОЩЁНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

Ты прости, родная! Меня прости!
За печали твои и горести.
За обиды, которым я был виной;
За украденный твой покой ночной.

Ты прости, желанная! То прости,
Что, порой, не мог отыскать пути,
И, забыв тепло твоих рук и глаз,
За соблазном жадно вкушал соблазн.

Ты прости, бесценная! Мне прости:
Опускался не раз до низости,
И обиды горькой, тебе в лицо,
Иногда, так больно, швырял словцо.

Ты прости мне, нежная! Ты прости,
Что так мало дарил я радости,
На колени редко клонил главу,
Забывал, что только тобой живу.

Но прости, любимая! Всё прости.
Обними, родимая, не грусти.
Пусть воскреснет твоё прощение
В день прощёного воскресения.

АННУШКА, АНЮТА, АНЯ, АННА

Меж своих ладоней – яркой свечкой
Сберегу, и беды не задуют –
Лучшего на свете человечка –
Доченьку любимую, родную.

Чтобы ты светила, не сгорая,
О тебе тревожусь неустанно,
Звук твоих имён в стихи вплетаю:
Аннушка, Анюта, Аня, Анна...

Мы похожи. Боже! Как похожи!

Мне в тебя, как в зеркало, смотреться.

Твой характер близок мне до дрожи,

В такт с моим твоё стучится сердце.

Смелостью твоей обезоружен,

Ты – девчонка рыцарской закалки.

Просто помни: если будет нужно,

За тебя и умереть не жалко.

Только жить нам без беды и грусти.

Улыбнись! Люблю твою улыбку;

Свет её и в нашем захолустье

Исправляет наших ссор ошибки.

Нет на свете двух существ роднее.

Как бы жизнь ни гнула и ни била,

Мы не дрогнем, выживем, сумеем:

Кровь одна течёт по нашим жилам.

МИНУТЫ ТИШИНЫ

Даруй мне, жизнь, минуты тишины.
Возможность отдышаться, оглядеться.
Чтоб вечный рокот звуковой волны
Хоть изредка щадил кораблик сердца.

Чтоб в чернозёме звуковых пустот
Вдруг возникала та первооснова,
Из тьмы которой, выждав свой черёд,
Ростком на свет проклёвывалось слово.

Пусть взор смиряет белизна стены,
Пусть ляжет на уста печать молчанья.
Даруй мне, жизнь, минуты тишины –
Расслышать ноты твоего звучанья.