юный поэт разговаривает сам с собою

в бедном, закапанном мелким дождиком саду

легче всего дышится под водою

пишется в октябре, зачёркивается, в аду

слышится девичий смех, мерещится птичий

плещется ангельский за высокой стеной

там, за больничной, за кроваво-кирпичной

сад озарённый, сад пресветлый, земной

тёмный огонь незаметно горит, не жарко

сумерками пожирается захолустный мир

кроме неё одной никого не жалко

тёмные воды хлещут из чёрных дыр

грубый дворник сгребает широкой лопатой

мёртвые листья у погребальной стены

в серых больничных стылых сырых палатах

тени сползаются, собираются силы тьмы

страшный доктор с немигающим взглядом

в раме окна, сквозь капли дождя на окне

хищно приглядывает за психами и листопадом

мальчик плачет опять, прижимаясь к стене

вслушиваясь в тишину другого, светлого сада

где она разговаривала с ангелами, когда

там, за резною, за сквозною оградой

свет стоял, как стоит в хрустале вода