Давид и Голиаф

I.
Виной всему был - чешский сыр, голландский лук, в графине - чача,
нарезка тминной колбасы и позывной – «моя muchacha*» -                
тяжеловесный палиндром: «почём скелет в славянском шкафе?»
так, рассуждая – «кто есть кто», Давид жалел о Голиафе.

Тот вечер близился к концу, давно распаренного бара,
как сухари на хлебницу́ - слегка позёвывала пара,
(брюнет наверно был отцом) но до чего скупа утрата,
когда он выложил кольцо неотразимого карата.                    

Вот так, теряются слова и вместо слов всплывают свечи,
звенят в набат колокола и ноги просятся на плечи -
от центробежности оси (да мало ли - чего попросят?)
пикантный "Cheese" - чуть прикуси, уже готово: шесть на восемь.

II.
Сидящий рядом за столом, он допивал богемский кофе -
(цена за прежний палиндром - месть Агасферу на Голгофе)
дорогу к сердцу промостил, в его мозгу – «геройский Плейшнер».
(кого он всуе воскресил, как папуас - своих старейшин)

Теперь, оттачивая взгляд, он подбирал достойный камень,
чтобы рассматривать подряд, кто нервно разводил руками.
Так, эту парочку дано, списал он - чётко, на вокзале
и камень лёг на полотно - холодным мастерским касанием.

Почти картина! Если в ней, законсервирован разведчик,
горюче-смазочный елей - зелёный в банке огуречик,
он притупил ожог во рту (за Розенбергов с Мата Хари*)
когда на шее сдавлен круг любвеобильными руками.

III.
«Быть сдержанней» думал он, взглянув на стрелку циферблата,
есть шанс один на миллион! Второй - для точки не возврата.
Он подкрутил слегка часы, хоть те, назло, не отставали,
у стрелок тоже были «бзы» - два, вниз, несущихся трамвая.

Один с рождения – еврей! Другой, в легенде - генацвале.
И там и тут: «ген – брадобрей», (и в центре это понимали)
что, для родни он был отцом, имел детей: пока их трое...
Здесь - безутешным стал вдовцом (типаж любовного героя).

Среди врагов ты не один - когда в штанах, такое лобби!
«Лоббируй грозный Голиаф!» - эпитет вставший для надгробия,
сейчас (прости меня Господь) он вспомнил детство – обрезание…
и то, куда, пришили плоть, для выполнения задания.

IV.
Внимая к сложности - всего, решили - имя будет прежним -
«Давид», ведь мало ли чего, могла раскрыть в постели нежность.
«Давид» - не усложняет речь - в неискренности - к полиграфу,
чтоб из запасников извлечь - Евангелие Голиафа.

«Заблудший ангел, мой Давид»: мир - замечтавшийся еврейки,
(ты по субботам был своим! Своим, но не в своей тарелке)
она готовила мацу… и мужу, вслух, не возражала,
но слезы по её лицу, стекали к острию кинжала.

А он умчался в никуда, к счетам открытого оффшора,
слегка – небрит, а борода – респект для коммивояжёра.
- Привет - грузин! Прощай – еврей! Когда - грузина обнаружил,
он с ним, впервые, применил своё летальное оружие.

V.
Эффект был полным от того - не просто, скрыть бутон смущения,
как легендарный Авалон - в вершине перевоплощения.
Эффект у леди был такой… (фристайл – восторгов и безумий)
в конце - дрожащею рукой, на столик, в выложенной сумме.

« Тебе я вскоре позвоню!» - так не хотелось расставаться
летящей бабочке к огню, в тамтам шлепка её оваций.
«Твой, Голиаф - огонь и лёд!» – воздушный поцелуй с балкона,
но впереди был самолет на вылет к штату Оклахома.

Сдвиг тектонической плиты, цунами след, землетрясение:
не от предчувствия беды, ещё чуть раньше - невезения,
разлуки - терпкое вино и терпкости сухая вьюга,
чтоб ощущать сейчас одно - как сила покидала друга.


VI.
Из бара выходил народ, кто вновь входил, кто полз (всего-то?)
чтоб освежить набитый рот - и за себя, и Карел Готта,
Есть множество на то причин прогнать подагру из сустава,
в брандспойт скопившейся мочи, у отходящего состава.

Когда ты покидаешь бар, ты сам - жокей и в мыле трасса,
в прыжке готовый ягуар скукожился до дикобраза,
затрепанный и жалкий вид, шипучка - в уксусе протеста,
«она ему не позвонит…» - и мысли не хватало места.

Чуть выше, во втором окне, увидел он горшок с геранью,
за занавеской в белизне, похож на голову баранью,
от этой ясности всего, чуть повело к стене прижаться.
Ну, хватит - шашки наголо - стоп! дайте мысли удержаться.

VII.
Провал был ясен… (подожди!) Я провалил свою связную?
Прости же Родина, прости! Прости, за книжку записную,
он удалил с айфона код - код активации аккаунта,
хук был похож на апперкот, по самолюбию дилетанта.

Ещё два месяца он ждал. И по ночам бродил по Праге,
вполне законченный финал – замёрзнуть где-нибудь в овраге,
под тенью "Карлова Моста", в проёме звёздного с рекою,
его позвала темнота - к себе - холодною - нагою...

Он вспомнил дом, своих детей, жену в распахнутом халате,
Давид, ты вовсе не Давид! (и сожалеть об этом хватит)
Он переплыл – Влтаву плавь и было чуточку обидно
когда, воскресший Голиаф, проник к сознанию Давида…

12.11.2016.



P.S.


1. muchacha* - c испанского девушка.

2. Чета - Розенберги и Мата Хари* - наиболее знаменитые разведчики своего времени,
гордость многих разведшкол - так, как данные люди не были профессионалами.

Владимир Рояко, 2016

Сертификат Поэзия.ру: серия 1686 № 123587 от 15.11.2016

1 | 2 | 1263 | 19.04.2024. 07:13:57

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []