На не нашей части сферы,
где не давят атмосферы,
где изящные манеры
приживаются в момент,
хорошо быть кабальеро
при усах, и при сомбреро,
чтобы в сердце – хабанера,
а в ладонях инструмент.
Пусть гитара, пусть бузуки -
(воздыхателям флаг в руки),
ах, как украшают звуки
их с рождения талант,
что слезой заправлен густо,
изгибает гриф до хруста,
а с балкона дама грустно
поощряет их: ’Charmant…’.
Где печалям нет резона,
там всегда разгар сезона,
там где ужин вне газона,
там и завтрак на траве...

Здесь без голоса шарманка -
(застрели меня из танка),
чем души хрустальней склянка -
тем тревожней голове…
Помнит, как во время оно
диск кружился утомлённо
под иглою граммофона,
чей глазок краснел во мгле,
и звучала Рио-Рита,
и сосед стучал сердито,
дверь, что из фанеры сшита,
колебалась в такт игле.
В каблучках не по сезону
ты ходила по балкону
и вернулась к патефону,
зябко кутаясь в меха
из поношенной овчины...
(догорай, моя лучина)
…
Жить имелись все причины -
там, у краешка греха…