В страну одну, спасаясь, прилетел,
надеялся на братские объятья,
но лица показали мне не те,
и понял я, что здесь живут не братья.

Я не одной с народом этим веры,
не англичанин и не немец, не варяг,
и сколько ни твержу им: «Я – не враг!»,
передо мной захлопывают двери.

И наступил прозренья горький миг:
нам общий с ними не найти язык,
что мною сказано, толкуется превратно,

я здесь – чужак, а здесь таких не ждут
стоит в пути сторожевой редут.
И невозможно повернуть обратно…