Моя ночь из стекла истекла.
Даже мгла победить не смогла
отчуждение (глупое слово),
и теперь отворяется дверь,
словно шепчет: «Еще раз доверь
нам себя. Попытаемся снова».

Мои сны неизменно грустны:
ни блесны, ни внезапной весны
в этом царстве заброшенных зданий.
Я гуляю по ним аки Бог:
что ни вдох, то – старенье и мох,
постепенно меняюсь местами.

Моя ярость – застрявшая кость,
после грусти – порожняя горсть
и во рту надоедливый привкус.
Я кручу, надрываясь, пращу,
и кричу, и в цементе ращу
отчужденья нечаянный фикус.