Диптих. Север-Юг

Самарканд 

Не на тень Тамерлана равнение стен медресе.
Днём стекает песок к узким горлышкам ста перекрёстков.
С ног меня чуть не сбила летящая стайка подростков.
Это было вчера.  Или может быть только во сне…
Или это Джами разбросал среди ночи стихи,
когда северный ветер сбивал с тонких веток черешню,
и с земли поднимал её путник (по виду не здешний),
порываясь забыть и себя, и мечты, и грехи,
страсть Роксаны и то, что пройдя через рой саранчи
в город, выдувший вечность в огромные медные трубы,
его чувства не стали за тысячелетия грубы,
а остались ничьими как небо, весна и ручьи..

Кострома

До Ипатьевских сводов три взмаха с Молочной горы.
От соломенной куклы осталась лишь горсточка пепла.
В кронах старых берёз вороньё, ветер волосы треплет
златокудрой от века, смышленой от бед детворы.
Нищебродит тоска, в повалушах подклеточных спит,
потому что приют перестроен под частную школу,
потому что свобода становится горше неволи
и уже не сжигает гортань неразбавленный спирт.
И уже всё равно, на какой колее треснет ось,
будь то Азия, будь хоть цивильная пропасть Европы,
дни одели давно на себя муравьиные робы,
до бела отскоблив у дороги лежащую кость.