Они внутри рассказов и романов
Хранили строгий воинский устав.
Писатели любили капитанов,
Сердца свои им полностью отдав.

 

Среди степных башкирских перегонов
С обветренным морщинистым лицом
Служил добрейший капитан Миронов,
Что капитанской дочки был отцом.

 

А гоголевский капитан Копейкин!

Хоть и разбойник, всё-таки герой!

И скорбно плачут по нему жалейки,

Пожалуй, он единственный твкой.

Штабс-капитан с оказией казаков,
Столь досконально знающий Кавказ,
Максим Максимыч, ревностный служака,
Про Бэлу нам поведавший рассказ.

 

Лебядкин – новый тип для капитана,

Он искренен, но символ-графоман.

Привычна Достоевского нирвана,

И «Бесы» тут, и весь их жуткий план.

Что капитанам бури, ветры, стужи,
Биваков дым и ядер ураган!
У Льва Толстого – незаметный Тушин,
Шенграбена геройский капитан.

И снова капитанские приметы,
Хоть новый век – двадцатый, непростой.
Каверинскою книгою воспеты
Два капитана – лётный и морской.

Не счесть их удивительных талантов,
И мне б хотелось в капитанский строй!
Но снят с учета старшим лейтенантом,
Жаль, не хватило звездочки одной…

2007, 2016