Чуть что – ломятся в первую квартиру,
Как будто в доме нет других квартир:
За солью,
С телеграммой,
От погони.
Вопят: «Пожар! Спасите! Открывайте!»
Лиловый избивая дерматин.

Глухонемой хозяин открывает:
Бутылку Каберне,
Оливки,
Книгу.
Садится в кресло.

Мир, вообще – беззвучен.
Причём, для всех.
На крайний случай –
он из междометий.
Всё остальное – мимика и взгляд.

Попробуй угадать их
Через
Глухонемой лиловый дерматин.

КВ №2
Преставилась утром дражайшая Софья Павловна Гец
как жила по скромному, так и заявилась к Всевышнему:
в сорочке до пят, на тыковке кружевной чепец,
«все по уходу за канарейками» под мышкой книжка.

Ушла дражайшая...не прихватила ни кенара, ни ключей.
Вспомнят о Софье Павловне дней эдак через двенадцать,
когда забьёт в подъезде запахи лука и кислых щей
монументальный запах распада белковой массы.

Дверь взломают при понятых, включат в прихожке свет,
в спальню прорвутся по тряпью и рванью с боями.
Врач с милиционером не поделят крошечный туалет,
Врач будет блевать на кухне в горшок с геранью.

Вся эта дурно пахнущая неприятность не коснется уже
Софьи Павловны Гец как таковой. Она предстала перед Всевышним.  
Он бы поплакал и помолился о канареечьей этой душе.
Да, некому, боже, некому...
разве что на ночь себе лично.

 КВ №3
На чуткий сон часовщика
Кукушки замолкают.
Вещает
Болотный «изумруд»
ТВ-каналов рябь.
Туман, за окнами, туман –
Божественная хлябь.

Вставайте, часовщик,
Смотрите –
падает в залив
Полночная звезда,
И так светло, как в Питере к исходу мая…

Хоть, в Питере я не бываю.

Вернее, не бывала никогда.

КВ №4
весна еще не приторна. притворно
спокоен кот – мурлычет отрешённо
на подоконнике и ухом не ведёт.
но сердце ёкает. на расстоянье
он чувствует хозяина метанья –
буквально – мудовы –
кастрировать аль нет.

есть у людей бессмысленное свойство:
от одиночества, любви и беспокойства
очеловечивать
совсем нечеловеческий объект.

хозяин гладит тёплого кота:
-ну… что мурлычешь… посоветуй… сволота.

так что же победит? людская тварность?
расчёт? момент? мужская солидарность?

кот истово вылизывает лапы,
идет в прихожую…
пометить зонт, пальто и тапок.

всё. решено.

попятился с карниза
кошачий ангел –
евнух серебристый.

снулой рыбой
в окне повисла чахлая сосна…

весна не присна и не приторна –
пресна.

КВ №5
бабка глядит о Сирии
кадры документальные,
плачут глазёнки синие
каплинами печальными.

рыхлая, толстокожая
с кухни невестка вякает:
придурь какая, божемой,
лучше б о нас поплакала!

долго ль в хрущобе маяться,
скопом тереться спинами?
муж – лежебока, пьяница,
в армию скоро сыну, и  

вечно кредиты-выплаты –
нище живется, крохами…  
тучей из кухни выплыла,
к бабке присела, охая.  

смотрят сюжет о Сирии,
будто заняться нечем им.
плачут глаза их синие…
человечьи ведь.  

КВ №6
есть беспечность такая – пирог начинять
бледным яблоком, творогом, сыром

и с улыбкой, медлительно таймер включать –
детонатор уютного мира

есть беспечность такая – кровать раскачать,
и смеяться в подушку, чуть слышно,
слыша – по батарее соседи стучат –
мол, потише любитесь!
потише!  
 
и в обнимку, разнежено в завтра уплыть
по фарватерам тесной квартиры.

есть беспечность такая – счастливыми быть.
в эпицентре несчастного мира.

КВ № 7
Опять не давали уснуть до полн'очи:
За стенкой, кого-то кляня,  
Всё женщина плачет – и громче, и громче,
Безвинно терзая меня:

Как будто одна на большом волноломе,
И, неуязвима волной,
Сижу и смотрю, как в штормующем море
Беснуются чайки, и девочка тонет –
Ребенок беспомощный мой.

У чёрта? У страха? У нищего мира
Бессилия выпрошен дар?
Молчала, смотрела… а мебель в квартире
Сметала, крушила вода.

Змеисто сползала по треснувшим стёклам
На пол, парусину гардин.

Но стихло вдруг – девочка, всхлипнув, замолкла,
Спасённая кем-то другим.