А вот и нет, а вот и не смотрю

я в сторону твою. Гляжу в ладошки,

а там вода, беда, усталый брют,

две капли яда и стыда полплошки.

И этот мой, в ладонях, океан

волнуется, штормя и причитая.

Я вижу дно. Оно – одна шестая.

Там под водой пролёг меридиан,

то линия судьбы. Как после боя: 

в разрывах, мелких шрамах. Но видна

сквозь толщу вод. Она для нас с тобою,

похоже, лишь одна.

А  робких линий сердца параллели

едва заметны.  Сердце, отболи.

Пусть волны льнут к ривьере, к рифу ли

(мы, кажется, совсем не разглядели

мой холм венеры, эту часть земли

в цветах и хмеле).

Лодки, колыбели, - 

замрите.  Нет, я не смотрю вослед!

Лицо я погружаю в терпкий, пряный

раствор порока, соли и обмана,

и не дышу там  триллионы лет.

Но за секунду перед тем, как жабры

раскроются,  я вынырну. И всё.  

И вдох один, упругий, жаркий, жадный

меня спасёт.