Я не верю словам. Все слова здесь, как снег, невесомы –
прилипают к пальто и касаются женских колен.
Повинуюсь зиме. Мы на нитях повисших пасомы,
на тропинках кривых испытав и скольженье, и крен.

Повинуюсь зиме без борьбы, без намёка печали,
и кому-то другому спокойно ступаю во след.
И в конце я молчу точно так же, как в самом начале,
мне январскою ёлкой забавно начисленных лет.

Искривились деревья под грузом непрошенной ноши.
Шепелявит снежок, мимолётный вверяя секрет.
Я бреду мимо дней отшумевших, бездарных, хороших, –
там остались слова, а меня, к сожалению, нет.

Чёрно-белый квартал, фонари и, конечно, аптека…
купола на весу – кожура мандариновых снов…
пирамидки домов – детский сад 21-го века,
где ещё ни войны, ни любви, ни раскаянья слов…

Колкий пух измельчал... А над города фетровой шляпой
приоткрыла своё беспощадное око сова
и скребёт по путям дребезжащей, железною лапой,
где над снегом снуют в балахонах дыханья слова.