В дом у дороги постучался вечер,

Крестясь, вошла читалка тишина.

Как часовой, серебряная вечность

Берёзкой белой встала у окна.

 

Ты тоже здесь, бессменная сиделка

Печаль вселенская, ты тоже здесь.

Свою казну разбей монетой мелкой,

По дольке горькой каждому отвесь.

 

И ты, забота вечная, волчицей

Не вой ночами, чуя недород -

Сад захирел и щедрою старицей

Труды былые осень не вернёт.

 

С того и сердце – сущая шарманка,

Уж коль зайдётся, слушай, не жалей:

“Эх, жизнь – отрава…  эх, жизнь – поганка”,

Но как он сладок пагубный елей!

 

По бороде, подобью палантина,

Течёт слеза, кривится синий рот,

Агонии тугая горловина

Душе крыла расправить не даёт.

 

И всё слышнее на ветру фанерка.

- Прибить бы вот... дык разве,разве дык...

Всё кончено, - сказала табакерка,

Окинув свой засаленный язык.

 

Всё кончено. Качнулся звёздный парус.

С порога в ночь упала тень креста.

Устало сел в дверях двуликий Янус,

Не досчитав до вожделенных  ста.