Она сидела на веранде недорогого отеля где-то на краю света и смотрела на спокойную бухту, которая тонкой полоской уходила за скалу, дальше вода становилась тождеством бесконечности и в один момент почти сливалась с небом. Такое оно было здесь синее. Она резко встала с плетеного кресла, совсем забыв, что на ногах у нее лежала книга. Давно она не брала книги в руки, а тем более, любовные романы, к которым и прибегать считала ниже своего достоинства. Чего только не сделаешь, когда нечем заняться, когда в голове штиль, сравнимый с этим простирающимся перед взглядом морем. Если б только он мог ее видеть в этот момент. Казалось, она сбросила лет пять и ощущала себя юной девочкой, которая случайно попала в одну из сказок, прочитанных на ночь мамой. Это было не первое ее путешествие, но впервые она радовалась ему так искренне, впрочем, так же, как и своему одиночеству. Одиночество. Как раньше она пугалась, когда даже мысленно спотыкалась об это слово. А теперь… Это он приучил ее не бояться себя, когда остаешься один на один со своими мыслями. Это он, подобрав однажды ее как маленького приблудного котенка, внушил, что жизнь – это подарок, а не наказание за грехи. Все это сделал он. Так почему же она так упивалась своим одиночеством?
В дверь постучали. Она оторвалась от зеркала, к которому припала всей душой, как будто видела себя в первый раз, и поплыла к двери. В голове у нее мелькнуло, что она, наверное, могла бы ходить по подиуму, если бы имела к этому хоть какое-нибудь пристрастие. Такой грациозной себя ощущала. «Ну, королева ни дать, ни взять!», - промелькнуло в голове в момент, когда она взялась за ручку двери и дернула ее на себя.
На пороге стояла молодая женщина в темных очках, одетая по последней моде (хотя в моде она не очень разбиралась и носила все, что казалось удобным). Женщина заметно нервничала, но пыталась держать себя крайне уверенно. «Извините, что прерываю Ваше уединение, но не могли бы Вы мне уделить совсем немного времени. Клянусь, я буду краткой и быстро удалюсь!». Она немного опешила от такого напора, но выхода не было, не прогонять же человека, даже не узнав причину нежданного визита. «Проходите!», - сдержанно сказала она и отошла от двери. Незнакомка прошла в комнату, покачивая бедрами. У нее защемило в груди, как будто перед бедой. Женщина села в кресло и закинула ногу за ногу, резко сняла очки и посмотрела ей в глаза. «Разрешите представиться, меня зовут, Наталья! Я здесь по долгу службы, Ваши координаты мне дал... Хотя, этого я Вам и не скажу! Обожаю интриги!», - резко выпалила она. Как быстро в голове в экстремальных ситуациях складываются пазлы: «Вадим, Вадим, Вади…». Именно. Это же она сама сказала ему, где будет находиться, как будто хотела, чтобы он отыскал ее на этом острове. Она посмотрела на незнакомку, еще не совсем понимая, что от нее требуется, и только растерянно произнесла: «Меня зовут Ольга!». Хотя какое имело значение, как ее зовут, когда сейчас ее должны были лишить жизни (ей так показалось). Она вся превратилась в слух, но пауза затянулась так надолго, что ее нервы не выдержали: «Что же вы мне хотели сказать?», - спросила она, гордо вскинув голову, и это было единственное, на что она оказалась способна в этот момент, потому что в следующую секунду она вся обмякла и упала в кресло напротив. Наталья не спешила излагать суть проблемы и выжидающе смотрела на нее, как будто оценивала противника и проверяла на прочность. «Дело в том», - тихо начала она, - «я решилась на этот визит только лишь с одной целью – все поставить на свои места. Вадим сам никогда не решился бы. Ну, так вот». Она помедлила. «Я решила, что сама смогу справится с ситуацией, заложницей которой оказалась!». Наталья продолжала: «Мы с Вадиком давно работаем вместе и не только работаем. Мы уже давно живем под одной крышей и имеем много общих точек соприкосновения. Вы не поверите, но мы почти никогда не сорились. И если бы ни Вы…». Возникла пауза, которая плавно перетекла в вечность, по крайней мере, так показалось Ольге. Следующие слова она слышала уже из преисподней. «Если мы расставались, то совсем не надолго», - не унималась гостья, - «и вдруг Вы! Сначала он врал, увертывался, но потом я прижала его к стенке, и он выложил все начистоту. Я простила ему все ваши похождения, но поставила условие - прекратить с Вами всякие отношения. Но, видимо, ему не хватает на это смелости. И вот я здесь. Я требую, чтобы Вы оставили Вадика в покое. Он мой, и делить его с кем бы то ни было я не собираюсь!». Она замолчала, ожидая реакции соперницы. Но Ольга не нашла, что ей ответить. Только что она упивалась своим одиночеством, своей свободой, и что? Визит этой неврастенички (как она назвала ее про себя) все перечеркнул. Она поняла, что ни при каких усилиях ее отпуск уже не будет приятным и спокойным. В голове бил прибой, штормило, и буря не предвещала ничего хорошего. Она собрала все свои силы и выпалила тираду, которую сама от себя не ожидала. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой оскорбленной. «Я не знаю, что Вам сказал Вадим, мне он о Вас, разумеется, ничего не рассказывал. Потому упрекать меня в том, что я разбила Ваше семейное гнездышко, нет никаких оснований. Если Вы опустились до того, что осмелились прийти ко мне и испортить мне отдых, то я снизойду до Вас и попрошу немедленно удалиться, в противном случае мне придется позвать на помощь охрану и сказать, что Вы совершили на меня разбойное нападение!». Наталья, открыв широко глаза, уставилась на Ольгу, и кулаки ее гневно сжались. Через несколько секунд она смогла взять себя в руки и, порывисто встав с кресла, гневно шепнула: «Я не рассчитывала, что наш разговор получится, но зарубите себе на носу: Вадика Вам не видать как ушей…собственных!». И она направилась к двери. Когда дверь за ней захлопнулась, Ольга упала на кровать и очнулась только, когда в комнате потемнело настолько, что мебель скорее подразумевалась, чем могла быть увиденной. Она провела рукой вокруг, как будто искала что-то. Схватила сумочку, которая лежала на журнальном столике и вылетела прочь из комнаты. Сидеть в одиночестве в этот вечер было равносильно самоубийству. А покончить с собой в стране, где никто даже не вспомнит о тебе и не помянет добрым словом, не входило в ее планы.
Ее быстро унесло со второго этажа к барной стойке, и все уговоры себя самой о том, что отдых должен носить сугубо оздоровительный характер, пошли коту под хвост. Сначала был заказан двойной мартини, потом двойной виски, не обошлось без золотой текилы, которую она обожала, было еще что-то и еще чуть-чуть... И тут то началась история с роскошными латино-американсие мелодиями, без которых уже не обходится ни один уважающий себя и своих отдыхающих курортный вечер. Вернее начала этой истории она даже не заметила, поскольку вела оживленный разговор с очередной рюмкой, вымещая на ней все свои обиды, как на бывшем любовнике. Время от времени она гневно стучала кулаком по стойке, чем привлекала к себе внимание соседей. Вдруг стул под ней покачнулся. Она попыталась сконцентрироваться и обернулась в зал. В центре танцевали люди: несколько молодых людей и девушек в ярких летних нарядах. «Танцы - вот то, что мне нужно», - подумала она, слезла со стула и, покачиваясь, направилась к танцующим. Походка ее был настолько впечатляющей, что молодежь посторонилась, и она осталась в центре и была этим необычайно довольна. «Сейчас я им покажу, как надо зажигать!», - с пьяным бахвальством решила она и начала выделывать па, которые не снились даже Дженифер Лопес. Через танец она уже сбавила темп, к тому же к ее неудовольствию началась медленная мелодия. Она попыталась выразить свои эмоции, заложив два пальца в рот и попытавшись свистнуть, но в результате насмешила несколько человек и, скривив жалкую гримасу, собралась направиться на улицу. Как вдруг за спиной раздался мягкий мужской баритон: «Вы танцуете?». На что у нее автоматически вырвалось: «Нет, я пою!». Когда она обернулась, то очень пожалела, что так набралась. Мужчина был очень хорошо сложен, не молодой, а именно в том возрасте, когда с ним можно не только станцевать танец, но и почувствовать себя женщиной, которой завидуют все остальные, оказавшиеся в этот вечер одинокими или, лучше сказать, свободными. Ольга зачем-то отвесила ему реверанс и сообщила с видом победителя: «Да, пожалуй, я потанцую с тобой, милашка!». Что она несла? Разве могла она позволить себе когда-нибудь так фамильярно разговаривать с мужчинами. Вот уж точно, в тихом омуте черти водятся, а когда они еще и под шафе, тогда держись. Он нисколько не смутился и предложил ей свою руку и уверенно обнял за талию. Она прижалась носом к его плечу, и мир пошатнулся.
А потом был еще один танец и еще один. Казалось, что музыке суждено играть вечно. Они молчали. Она даже не пыталась завязать разговор, потому как чувствовала себя совершенно опустошенной. А он, видимо, просто наслаждался танцем. Почему он выбрал именно ее? В тот вечер она даже не задалась этим вопросом. Она была Богиней, центром вселенной. Все было дозволено, а уж тем более, объяснимо.
На следующее утро у нее гудела голова. Она провалялась в постели до обеда, до завтрака дело не дошло. На душе скреблись кошки. Вспомнился вчерашний разговор. Вопросов за ночь не убавилось, а горечь осталась не только во рту, но и в области сердца хлюпало, а не стучало. Как же он мог так с ней поступить. Ведь она готова была отдать голову на отсечение, что он был искренним с ней всегда или… почти всегда. И на этот остров посоветовал ехать именно он… Ах, вот в чем дело. Прекрасный, благородный мужской поступок. Только мужчины могут так разруливать ситуации. Одной посоветовал, другой дал координаты. Кто кого, тому и победа, а он в качестве почетного приза. Жаль, зрителей не было, да и драка не получилась. От размышлений на эту тему сделалось легче, как будто похмельный синдром отступил от усиленной мозговой деятельности. Вдруг захотелось мести. Захотелось отомстить всем мужчинам за всех обиженных женщин на земле. Отличный порыв на больную голову. Но план мести как-то не выстраивался. В голове возникали только лозунги, а логика дремала и не приходила на помощь вовремя. Поборовшись со своим «я» еще некоторое время, она решила встать и отправиться на пляж. Приводить себя в порядок было затруднительно и бессмысленно, а потому было решено, что испуг отдыхающих останется только их личной проблемой. В конце концов, кому на этом острове есть до нее дело. НИКОМУ. Решение было принято, и она юркнула за дверь. Через пять минут она уже лежала на солнце и грела свои вчерашние раны.
«Загораете?», - сквозь дрему услышала она, - «как выспались, ноги не болят. Вы вчера так танцевали…». «Привет!», - нервно вырвалось у нее, когда она сообразила, что перед ней воскрес ее вчерашний партнер по танцам, - «ничего не болит, спала прекрасно, спасибо, что поинтересовались и отойдите в сторону, вы мне загораживаете солнце». Она тараторила так быстро, словно хотела сгладить неловкость их встречи. Большую половину вчерашних событий она даже не могла припомнить, в том числе, и как его зовут. Она перевернулась на живот, решив, что так быстрее от него избавится, и закрыла глаза. Открыв их через некоторое время, она к ужасу своему увидела его лицо рядом со своим. Здесь ей припомнилось все: что она сегодня не накрашена, что лицо припухшее и что толком утром и не умылась даже. Ее обуял такой ужас, что она вскочила как ошпаренная и бросилась в море. Ей даже показалось, что за спиной слышит его хохот. Ненависть ко всем мужчинам всего мира ожила с новой силой. Но сил на такие сильные чувства у нее не хватило. Когда она окунулась в прохладную воду, все обиды забылись сразу, и в первый раз за этот день в голове всплыла как из пены морской мысль: «Как хорошо!».
Она еще долго не решалась выйти из воды, угадывая вдалеке фигуру у ее полотенец, и размышляла, как бы избежать утомительных разговоров при вынужденной встрече. Собрав все последние силы, с лицом, которое выражало полное безразличие, она вышла из воды и подошла к своим вещам, всем видом показывая, что только обсохнет и сразу отправится в отель. Мужчина сидел и оценивающе смотрела на нее. Она готова была провалиться сквозь землю, но та держала ее так крепко, что ноги от напряжения начали ныть. Она наклонилась, чтобы собрать вещи, а он шепнул ей на ухо: «Вы прекрасно танцуете!». Отчего у нее бешено заколотилось сердце? Неужели зацепило? Неужели в ее жизни кроме Вадима еще осталось место для флирта? При мысли о последнем все заклокотало. Вадим! Конечно же, осталось место, и не только для флирта, но и для безумства танца с полуночи и до утра. Да здравствует месть, самое прогрессивное чувство на свете. Только она может заставить человека действовать, когда этого ему как раз меньше всего нужно. Какие она взращивает плоды, какие замки строит на песке, в какие новые краски окрашивает жизнь. Она быстро собралась и, уходя, неожиданно для себя сказала знакомому незнакомцу: «До вечера!». Она шла по песку, и каждый шаг доставлял ей невероятное удовольствие. В голове звучала красивая мелодия. Неужели это была мелодия мести? Кто знает. В эту минуту на нее снизошло откровение: теперь всем в ее жизни будет руководить это прекрасное чувство. У нее даже сладко засосало под ложечкой. Придя в номер, она упала на кровать, и потолок закружился от переполняющего ее естество восторга. Она еще с полчаса ходила по номеру как помешанная, вскрикивала, хлопала в ладоши, подпрыгивала на месте, подбегала к зеркалу и строила невероятные рожицы. Наконец эйфория потихоньку начала отступать, и ей на смену пришло чувство умиротворения. Ольга произвела ревизию души. Нет, нигде не болело, не ныло, не взывало к отмщению. А как же планы, неужели это все? Она спокойно сходила на ужин и пошла на берег. На пляже было почти безлюдно, волны жили своей, людям не ведомой жизнью. Они ласково нападали на ноги и убегали именно в тот момент, когда их ласки становились наиболее желанными. Ольга шла по берегу, и чувства нахлынули на нее с новой силой. Что-то защекотало в носу, из глаз побежала морская вода. Она почувствовала себя совершенно разбитой и униженной. Вот это отдых, врагу такого не пожелаешь. Ей вспомнились слова одного близкого ей человека: «Все можно вытерпеть, главное, чтобы душа не болела!». Сейчас она отдала бы все на свете, чтобы она не болела. Утомленная прогулкой она зашла в бар. Там было все так же, как и вчера. На курортах мизансцены из года в год остаются неизменными, только меняются лица и даты. Что можно изменить в месте, куда люди приезжают с одной только целью - оторваться от действительности, приобретая за деньги нечто подобное, только с иллюзией вечного счастья, которая разбивается через две-три недели о быт каждодневной рутины. Ольга села за столик и заказала коктейль, какой в данной ситуации не имело значение. Она погрузилась в музыку и перед глазами поплыли картины недавнего счастья с надписью «было». А что же ждало ее в «будет»? Пустота. Пустота? Нет, она совсем забыла о чувстве мести. Внутри все радостно заклокотало. Она начала оглядывать зал. Неужели она искала его? Так точно. Он был частью ее плана по мщению всему свету. Поиски не продлились долго, и она поймала на себе его взгляд. Он мило улыбнулся и подошел к ее столику. «Что же Вы не танцуете, Оленька?», - улыбаясь, спросил он. Боже, он знал ее имя. Ей было невозможно стыдно, но она спросила, не отводя глаза: «Извините, Вы не могли бы напомнить мне свое имя?». Вид у нее был такой, что съязви он в этот момент, точно получил бы оплеуху. Но он как не в чем не бывало отрапортовал: «Меня зовут Вадим, для Вас можно Вадик. И еще, если Вас не затруднит, давайте перейдем на «ты». И разрешите, присесть рядом с Вами?». На Ольгу словно вылили ведро холодной воды. Как зовут? Какой Вадик? Первым желанием было встать и убежать, и чтоб с глаз долой из сердца вон. Потом подумалось о гримасе судьбы и о катастрофическом невезении. Вадим уже сидел возле нее и болтал о разных пустяках, наверное, хотел развеять ту неловкость, которая висела над ними, как сигаретный дым.
«Знаете, Вадим (ее передернуло), танцевать сегодня не хочется. Вы не откажитесь со мной прогуляться?», - спросила она, и осознала, что хочет, чтобы он отказался. Но он, не моргнув, согласился и они быстрым шагом покинули бар, как будто сбегали от посторонних глаз. Хотя кто за ними мог наблюдать. А впрочем, кто знает.
Они долго гуляли по пляжу и болтали ни о чем как старые знакомые, которые долго не встречались и столкнулись после долгой разлуки. Оказалось, что они из одного города и у них даже нашлись общие знакомые. Мир, действительно, слишком тесен. Они сели на песок, и ветер трепал их за плечи, словно стараясь внести оживление в покой уходящего дня. «Знаешь, я с тобой себя ощущаю первый раз замужем», - сказал он и посмотрел на звезды. Плоская шутка, но в ней была доля правды. С ней всегда было не просто. А тут еще обстоятельства. Не расслабишься не на минуту. Вадим! Какое-то проклятое для нее имя. Вроде бы редкое, и откуда они все брались на ее голову. Мистификация и только. В темноте он нашел ее руку, а она боялась дышать, чтобы не спугнуть мгновенье. Ах, женщины. Их мысли так часто не схожи с действиями, которые за ними следуют. И что значит отомстить всему миру, когда весь мир в результате сходится к реалиям двух людей. Ей вдруг подумалось: «А пусть все будет так, как будет!». Она положила голову ему на плечо, а он тихонько поцеловал ее в затылок. Так начался ее первый курортный роман. Роман – слово достойное королей и толстых книжек. В сущности, сближение двух одиночеств, вынужденное или добровольное, но обоюдное по какой-то причине, о которой в итоге забывается, и всему, что происходит приписываются совершенно иные возвышенные мотивы. В их отношениях все складывалось слишком гладко, чтобы оказаться правдой. Как известно, все когда-нибудь заканчивается, а уж хорошее чересчур быстро.
Пролетела неделя полная феерического отдыха. Ольга действительно начала верить в то, что счастье наконец-то ей улыбнулось. По настоящему, безо всякой лжи. Однажды утром она стала невольной свидетельницей сцены, которая перевернула все ее радужные представления о счастливой и безоблачной жизни. Как же она могла забыть о Наташе. Она увидела ее, стоящую с мужчиной в холле. Они о чем-то оживленно беседовали. Это был разговор двух старых приятелей. Мужчина время от времени дружески похлопывал ее по плечу, а она расплывалась в соблазнительной улыбке. «Вадим!», - мелькнуло в голове у Ольги. Внутри все оборвалось. Она на дрожащих ногах отошла за колонну и замерла. Подглядывать дело неблагодарное, но кто из женщин откажет себе в таком удовольствии. Она стояла и выглядывала как воровка, которая боится, что ее обнаружат с минуты на минуту. При более пристальном рассмотрении она поняла, что спутником Наташи был не Вадим, а при еще более пристальном взгляде на предмет ее интересовавший, она сделала открытие, которое заставило войти ее в полный штопор. Это был Вадим. Только не тот, а этот ее Вадим. Боги небесные. Нет в жизни справедливости. Она сползла по колонне, и в глазах ее потемнело не то от злости, не то от отчаянья. Отдых был безвозвратно забракован. Она пришла в себя она от голоса, доносившегося откуда-то сверху. Это был он: ее вчерашняя любовь и сегодняшний враг на всю оставшуюся жизнь. «Где ты была? Я оббегал весь отель, поднял на уши весь обслуживающий персонал. Ходил и спрашивал, не видели ли она самую красивую девушку на побережье? А что ты здесь ищешь? Кого-то выслеживаешь? Давай я составлю тебе компанию. Вдвоем всегда сподручнее и надежнее». От этих слов ее даже подбросило. Она заорала так, что проходившие мимо прилипли к стенам, как будто завыла сирена. «С тобой сподручнее? Это с тобой то надежнее?», - орала Ольга, - «да я не то, что с тобой в разведку не пошла бы, я теперь тебя ни на шаг не подпущу к себе, пока не объяснишь мне, что тебя связывает с этой женщиной!». Когда до Вадима дошло, о чем она говорит, вокруг начала собираться любопытная публика. Кто не любит поучаствовать в семейных сценах. И пока дело не дошло до советов, он взял ее за локоть и насильно поволок в номер. Она пыталась сопротивляться, но все попытки были тщетны. Когда дверь за ними захлопнулась, он отпустил ее и сел на кресло. Она стояла перед ним как провинившаяся школьница, в ту пору, когда это он должен был стоять перед ней на вытяжку и давать объяснения о своем непристойном поведении. От бессилия и злобы она на время лишилась дара речи. Как мешок, упав на кровать, некоторое время пролежала пластом, затем села. В комнате царило такое напряженное молчание, что даже мухи решили повременить с полетами. Первым прервал молчание Вадим. Он понимал, что даже если он сейчас соврет, ничто уже не изменит ситуации, которая неминуемо ведет их к разрыву. «Выслушай меня спокойно. Настолько, насколько это возможно», - сказал он, и голос его дрогнул. «Я виноват перед тобой. Тебе будет больно, даже больнее, чем мне сейчас. Все в этой жизни слишком похоже на игру, и, видимо, я заигрался ни на шутку. Я думаю тебе известно, что просто так люди не встречаются, даже если их встреча не запланирована, то ее уже благословили на небесах. А тут… какие уж тут небеса. Все довольно банально, как в сюжете самого плохого бульварного романа. У меня только одна просьба к тебе. Не думай обо мне слишком плохо. У меня есть одно смягчающее обстоятельство. Я тебя люблю». Ее глаза блуждали по комнате. Начало его повествования ничего хорошего не предвещало. Она начала судорожно искать что-то рукой, наверное, хотела запустить в него ботинком, а может и еще чем-нибудь потяжелее, но рука упала как плеть на колени. Больше она не пыталась двигаться. Смотреть на него она тоже не могла. Потому рассматривала рисунок на полу, как будто хотела запомнить его навсегда. Он продолжал: «Мы с Наташкой работаем в одной компании. Я всегда относился к ней с симпатией, и она мне отвечала взаимностью. Ты не подумай, я говорю о чисто дружеских отношениях. Ничего и никогда между нами не было. А вот Вадим…». Тут он остановился и изучающее посмотрел на нее. Она казалась совершенно невозмутимой. «Я все знаю про вас. Но тогда не знал. Их роман проистекал на моих глазах. Их все считали парой и прочили скорую свадьбу. Но она по какой-то причине все время откладывалась. Как я сейчас понимаю, этой причиной была ты. Вадим встретил тебя, и в его планах что-то изменилось. Видимо, он серьезно тобой увлекся. Я не знаю, как Наталья узнала о вас. Может, кто настучал, а может женская интуиция, действительно, вещь великая, но с тех пор она не отставала от Вадима ни на шаг. Ты никогда не задумывалась, почему он так легко отпустил тебя в это путешествие в рай?». Ольга молчала, да и что она могла сказать. Уже больше недели для нее этот вопрос считался закрытым.
- «Наташа уговорила меня поехать с ней в командировку, ссылаясь на помощь, которую только я могу ей оказать. Я человек свободный, и отказать ей повода у меня не нашлось. По дороге сюда она ввела меня в курс дела. И предложила приударить за тобой. Сначала я отказался, мы с ней даже поссорились, но в этот вечер мы с тобой долго танцевали, и я подумал, а почему бы и нет. Было в тебе что-то совершенно особенное и притягательное. Одно для меня осталось загадкой: почему я сказал, что меня зовут Вадим?».
Она удивленно посмотрела на него: «Так у тебя и имя не настоящее! Вот это да. А я то думала, что это знак судьбы и все такое. Еще целую теорию сочинила, мол, клин клином вышибают. А ты еще к тому же не клин, а так палка, и не выручалка вовсе. Слушай. Покажи ка мне паспорт, мил дружок. Это не тебя там на столбе Интерпол разыскивает. То-то мне лицо твое показалось знакомым».
Он улыбнулся, оценив ее самообладание, и протянул паспорт, где черным по белому для непосвященных было написано, что зовут его Сергей. «Ну, вот и познакомились», - вздохнула она, вставая, - «а теперь я попрошу тебя удалиться из моего номера!». Он не стал сопротивляться и, проходя мимо, шепнул ей на ухо: «И все равно ты прекрасно танцуешь!».
Больше они не виделись. Их планам о совместном обратном рейсе так и не суждено было сбыться. Он улетел на следующий день первым самолетом. Наталья улетела, видимо, вместе с ним.
До конца отдыха оставалось всего два дня. Она сидела на берегу моря и смотрела на воду, как будто там могла отыскать ответы на все терзающие ее вопросы. Ее месть вышла боком ей самой. Да и разве это была месть. Это была еще одна попытка почувствовать себя счастливой. Видимо, ее счастье где-то заплутало и досталось совсем другой свободной женщине. Пусть же она будет счастлива вопреки завистливым и голодным взглядам таких же одиноких и ищущих сверстниц. Она зашла в бар, где все так же играли латино и в кругу танцевали парни и девушки, то, сходясь в пары, то, разбегаясь в разные концы зала. Ее танец был уже в прошлом. Она вышла и больше сюда не заходила.
Прилетев домой, Ольга все-таки встретилась с Вадимом. Они сидели в кафе друг против друга. Разговор не клеился. Может быть, он уже им не был нужен. Она спросила, как у него дела. Он поинтересовался, как она отдохнула. Точка была поставлена уже задолго до этой встречи, а сейчас дописывался эпилог. На прощание он крепко сжал ее руку, как будто хотел удержать, но она одернула ее и ушла, ни разу не обернувшись. С Вадимами было покончено раз и навсегда. А, вот с Сергеями… Вернувшись домой, она по привычке проверила автоответчик. Там было несколько звонков от родителей, один с работы, подружки искали ее уже больше недели и еще один. Ей показалось, что в трубке шумел прибой. Голос был взволнованный и приглушенный: «Не спрашивай, как я узнал твой номер. Если ты сможешь меня когда-нибудь простить, то позвони мне по этому телефону… Я буду ждать». Она открыла окно, и в комнату ворвался ветер. Она посмотрела на небо и загадала, что однажды в это самое время она наберет номер и скажет ему: «До вечера!». Но это будет уже совсем другая история, совсем не похожая на курортный роман. Роман – слово достойное королей и толстых книжек. У нее все будет по настоящему, пусть даже без привкуса Латино.
