Дом деревянный стоит, скрипучий,
огромный, как родительский чемодан,
посылки в мешковине с печатью сургучной,
с очень ценным, наверное, чем-то там.
И бежишь, и катишься, и летишь на велике,
облизываешь губы, капает сургуч,
почта привокзальная, нам туда не велено,
но мы же не нарочно, это санки с круч
съехали, заехали
чёрным зимним вечером
по мосткам бревенчатым
в кляксы телеграмм.
Ах, смола сургучная
и слеза горючая,
всё хожу, канючу я:
"Больше я не буду, честно-честно, мам..."!