Так ветер отряхнет листву,
все королевские подвески
со всем их драгоценным блеском
швыряя в мокрую траву
небрежным жестом королевским,
потом, запутавшись в подлеске,
в кустах предастся чертовству, 
тишком чего-то набормочет
и наплетёт, и наморочит...

А после будет в вышине,
в полдневном летнем полусне
на проплывающей сосне
скрипеть уключинами солнца,
потом на шильца-веретёнца
он намотает волоконца,
и золотая сеть сплетётся,
и в тихом омуте плеснётся
такое счастье, боже мой,
к любимой отнесёшь домой.