Восстание

Бузина

Конец дискуссиям и мирным чудесам
Учёта мнений и гражданской чести —
Теперь ты точно знаешь это сам,
И очень скоро мы узнаем вместе.

Идёшь домой, секунда — и конец,
И белый свет в дымящемся эфире,
Богдан Софийский — с булавою, на коне,
Ожил и вышибает двери мира,

За ними — небо, звёзды и ангстрем,
Парсеку равный — школьная линейка
Для ангелов, и автор теорем
Вселенной — в фартуке и с лейкой.

Поговорите. Может, что мелькнёт
Как отражение в сознаньи нашем.
Тебе там скажут, чей когда черёд,
А мы не знаем — и рукою машем.

Пепел 

Пепел Одессы стучит в моё сердце.

Сердце, похоже, не больше, чем дверца

В колодец и шахту, в метановый ад:

Мертва канарейка. Не сердце. Дыра.

Вырвать его – да и дело с концом.

Без оправданий и индульгенций.

Как-то придётся подправить лицо,

Чтобы не выдать опасных интенций.

 

Сердце Клааса – пепел в мешке.

Варится варево в адском горшке.

Пробуй, не мешкай. Выбора нет.

Ножик не хочешь? Бери пистолет.

 

Месть – это точная, братец, наука.

Закон талиона. Мера и вес.

Топор отсекает с топориком руку.

В тебя и в меня поселяется бес.

 

Он точно поможет покончить друг с другом.

Довольно ходить друг за другом по кругу.

Я жить не хочу –

Если жить будешь ты.

Я этим свои ограничил мечты.

 

Печальный спаситель, летящий над лесом…

Наш пепел развеют над пажитью бесы.

Любовью ты нам не надейся помочь.

Наш день не воскреснет.

Мы выбрали ночь.

        15.04.2015

 

 

 На углях

                        Дуст – тараканам.

                        Чеснок – вурдалакам.

                        Свинец – правосекам.

                                  Ополчение

 

Нас не взять ни чумой, ни холерой.

Не отвадить ни миррой, ни серой.

Ни доктрина, ни догма, ни вера

Нашу жизнь не объявят примером.

 

Мы – упрямо упёртые рогом,

Тут стоим, как мы есть, перед Богом,

Став наглядным и ярким итогом,

Вам сказать бы хотели о многом.

 

Но у нас есть одно только слово,

Что взрывается снова и снова, –

Наших судеб венец и основа,

Им мы живы и им нездоровы.

Это слово все знают в Донбассе,

С ним подходят к иконе и кассе,

Изучают уже в первом классе,

С ним всё ясно элите и массе.

Это слово короткое – шахта.

С ним мы спим, заступаем на вахту,

И когда ваша бесится шляхта,

Пусть исходит из этого факта.

Мы в последнем забое бывали.

Нас оттуда опять доставали.

Полумёртвых. И нам наливали

То, что вам доведётся едва ли.

Знайте: тут родили́сь мы – и баста.

Мы особые, хоть и не каста.

Вашим идолам больше не паства –

Хватит с нас и любви, и коварства.

 

Не морочьте нам голову, люди.

Вы боитесь? Молитесь Иуде.

Мы от смерти слабее не будем.

Вы забудете. Мы – не забудем.

        12.12.2014

 

 

На берегу улицы

                        Бойцам Куликова Поля

На берегу улицы

Не оставляй берцы,

Если идёшь жмуриться

И разрывать сердце.

Мы не скрестим шпаги,

В танце вывихнув ноги.

Просто возьмём флаги

И с ними пойдём – боги.

Тут за углом рай и –

Ад за углом тоже.

Неудержим в раже

И прокопчён рожей,

По штурмовой лестнице –

Только наверх, в небо.

Мы рождены перцами,

Но раньше я там не был.

Главное есть правило –

Жизнь покидай вовремя.

С этим не все справятся.

Но мы орём: «До́-ре-ми...

Раз стартовал Альфою,

Так завершай О́мегой.

Как задымим скальпами –

Кровь продавай дорого.

Не захлебнись воздухом

И доори: ...до́-ре-до!» –

Пусть уяснят олухи:

Ты – не Шарли́ Ебдо[1],

 

А они – не родня фюрера,

Не кумовья дуче,

Корабль дураков Дюрера –

В тысячу раз круче.

Расисты бредут стадами,

С хористами голосистыми.

Их терпели годами –

Так смени коммунистов,

Что фитилями вспыхнули,

Чтобы гореть заживо,

Вместо молитв выдохнув:

«За нами встаёт зарево!»

Аутодафе празднуют

Бюргеры и привидения.

Можно судить по-разному

Нас, но особое мнение

Выскажет даже дьявол

В своей телеграмме Богу:

«С этими вряд ли справлюсь,

Высылайте подмогу».

        16.03.2015