Высоким бессловесным пеньем
приходят, возвращаясь, дни.
/Леонид Аронзон/

Прозрачное не промокает детство,
но, как парник нагретое, оно
вытягивает гений и злодейство
со всеми зеленями заодно.

В нем тишина и шум неразличимы,
вода чиста и тени велики.
Болячки в нем страшны, но излечимы,
и умершие живы старики.

Невидимо, оно само смотренье,
вниманье, испытание на глаз.
Высокое, неслышимое пенье
живёт внутри, не покидая нас.