Отчего занесли в этот дворик меня мои ноги?
Я ж родился не здесь,
И не здесь подрастанье терпел.
Я не знал, что порой бездорожье короче дороги,
А уже Окуджава свой " Синий троллейбус" пропел.

На пустынной стене, как на блеклом неровном экране,
Руки лип пожилых создавали театр теневой.
И прислышались мне голоса, отзвучавшие ране,
И привиделись лица, забытые нынче Москвой.

Различая едва, карандашные вижу портреты
Тех безвестных ребят, что сюда не вернулись с войны.
И, клонясь на ветру, их мальчишеские силуэты,
Попрощаться спеша, словно машут, пока что видны.

И на стареньких снимках,что в пальцах у ветра дрожали,
Пробежали века, как мурашки бегут по спине.
Где ж хранились они? Может, странные эти скрижали
Из вселенских архивов внезапно нагрезились мне?

Все! Я понял, зачем безразмерна Вселенная наша:
Как ей маленькой быть, бесконечную память храня?
Сохранимся и мы. Но светлее, моложе и краше.
Что ж, спасибо, Москва, за показанный фильм про меня.

Я, уже уходя, обернулся во дворике старом,
И, откликнувшись, дом закружился окон чередой.
И почудилось мне, будто где-то мурлычет гитара.
И в парадном стоит, показалось, Булат молодой...

На прощание двор обещал как-то очень тепло мне,
Что кому-то еще эти стены и липы споют.
А сегодняшних нас, может, внукам вот так же напомнят
Наши саженцы. Те, что сегодня теней не дают.

И величье, и спесь,- все вместит на погосте ограда.
И вместил этот двор словно сжатую разом Москву.
Я приеду ли вновь? Может, древнюю книгу не надо
Слишком часто листать, чтоб стереться не дать волшебству?..