По стёжке-дорожке с нетяжкою ношей

идут себе двое: плохой и хороший.

И каждую мошку допросят с пристрастьем:

Там счастья не видно? А то мы за счастьем…

 

Минуя сражения, торжища, пашни,

клыкастые рвы и глазастые башни,

не видя нигде своего интереса,

идут мужики. Вдруг навстречу из леса

 

под странный мотивчик из трели и лая

выходят к ним добрая баба и злая.

 - Вы кто? – мужики им кричат, горячась, те, 

а бабоньки: - Здравствуйте! Мы ваше счастье… 

 

Куда и девалась дороги усталость!

Под утро хорошему злая досталась,

а добрая баба, на жалость легка,

в кормильцы плохого взяла мужика.

 

И детки родились у них посерёдке –

не то чтобы злы и не так чтобы кротки,

не чужды добра, не свободны от худа,

и дури в избытке, и столько же чуда…

 

И вот уж, делясь хлебом, флягой и грошем,

за счастьем идут неплохой с нехорошим.

Навстречу две бабы – не злых и не добрых: 

так мир замыкается в круге подобных.

 

И с каждой их новой взаимной добычей

меж прежде различным всё меньше различий.

Похоже, что скоро, как лица в ночи, мы

для зла и добра станем неразличимы.

 

И голый свой стыд не узнает в одетом,

и след от зубов зарастёт на плоде том,

на зло и добро разделившем нас, целых,

в доныне неясных, неведомых целях.

 

И два существа из библейской былины –

одно из ребра, а другое из глины –  

забыв в одночасье вражду и участье,

опять обретут абсолютное счастье.