февраль удостоен окраски сорочьей,
чей пуганный крик не берется в расчет,
но белая масть. как на темном сорочки
по праву контрастности - воротничок;

содрав кожуру, будто с цитруса, с кровель
февраль принуждает к замене одежд,
держатели шуб же, упорствуя в клеве,
присели на льдине по общей нужде;

на битом стекле утром топчется север
и к вечеру снова подбросит зимы,
но в выживших строчках пшеничных посевов
уже зарождается здравая мысль

о том и о сем. ни о чем и о чем-то
навязчивом, будто глазам воронье,
о черном на белом, о белом на черном,
где скрыто чуть больше, чем просто вранье.

**
нищета собирает справки соответствия.
поиск денег столь же проблематичен, как и поиск смысла
происходящего вокруг: грабежа-кутежа-бедствия,
благо, снега аппетитно белеют слоем домашнего масла;

смесь нищеты и зимы порождает сон разума.
чтоб ощутить всю тщедушность достаточно беглого
взгляда на список кормов, уготовленных на зиму,
благо, снега успокоят/утешат, в чем, собственно, смысл и призвание белого.