Он возвращался поздней ночью,
И полнолунный ореол
Вдруг четко высветил “подстрочник”,
Которым жизнь он перевел.

И не вчера, а много раньше.
Теперь не вспомнить уж когда,
Добавил в подлинное фальши
И вместо Нет ответил: “Да”.

Когда впервые не вступился
За то, что отстоять бы мог.
И чудом разве что не спился,
Упрятав совесть под замок.

А дальше было много легче,
Он истреблял в себе себя,
И дух, и волю искалечив,
Не ведал, как о нем скорбят
Его былые идеалы,
Которым прежде отвечал.
И верным выдалось начало,
Но это свойство всех начал.

И то, что он взвалил на плечи,
Мешало двигаться вперед.
Он верил: время все излечит,
Забыв – оно же и убьет.

Он стал рабом бесцветных будней
И все оставил на потом,
Бродил в миру слепой и блудный,
Не вспоминая “Отчий Дом”.

Но там, где был он в этот вечер,
Его настиг нездешний взгляд.
На взгляд ответить было нечем,
Он понял – нет пути назад!

Тот взгляд проник во все подвалы
И тайники пустой души,
И там впотьмах затрепетало,
Что не успел он задушить.

Он возвращался поздней ночью,
Влюбленный в звездный небосклон,
Не выбирая путь короче,
И твердо зная, что спасен.