Легче всего подстрелить возле пляжа кефаль –
к людям привыкла рыбёха, о страхе забыла.
В прошлое гляну и думаю горько: не та ль
вера (доверчивость!) в жизни и нас подводила?

Я, как подводный охотник, запомнил навек –
в чуждой среде только ум побеждает от века:
самый опаснейший хищник, увы, человек,
и, что обидно, коль вдуматься,– для человека.

А возле моря цветут тамариски, и бриз
в парках гуляет Ливадии, Нижней Ореанды;
кисти глицинии майской согнули карниз
и водопадом весёлым свисают с веранды.

Летом запахло. В саду щебетание птиц.
Крики болельщиков утром слышны с велотрека.
Ум человека не знает пределов, границ,
да не всегда он во благо ему, человеку.

Снова плыву я, ныряя, к знакомой скале,
в солнечных бликах сверкает зеркальное море:
много чудес восхитительных есть на земле,
много и подлости, зависти, чёрного горя.

Всё это так. Но пока я не знаю о том.
Молод, силён. Оплываю кисель я медузный.
Это потом напишу я стихов целый том,
полный любви и крушений надежд, и иллюзий.

В первой строке я недаром отметил деталь
славной поры, где всё было и просто, и ясно:
легче всего подстрелить возле пляжа кефаль –
к людям привыкла рыбёха, а это опасно…