* * *

Чугунной лестницей всходили,
Ступив на воздух кружевной.
Свирели тощие идиллий
Тогда свистели надо мной.

Но вырос я – и стали стены,
Узки и низки потолки.
И не свирели, а сирены,
Сомкнули тяжкие гудки.

И кружевной чугун растаял;
Но всё, что воздух растворил, –
Всё – в ремешках твоих сандалий
И шёлке запоздалом крыл...