Мне нечего сказать. Я знаю о немногом:
как вырастает речь на выдохе глухом,
когда ты обречён договориться с богом
и тянешься к нему шершавым языком,

как дождь поёт в виске, как вызревает слово,
срываясь и летя в молчание и крик:
ему уже плевать, оно уже готово
упасть собой плашмя на всполошённый миг.

И падает оно. И в воздухе сквозная
такая пустота, что нёбу горячо.
Такие вот дела... Ну а ещё я знаю,
как ночью ты сопишь, уткнувшись мне в плечо,

и мокрых губ твоих беспечные касанья
я выучил давно, как русский алфавит.
Я знаю, чем "прощай" не ровня "до свиданью",
я знаю, наконец, как боль сама болит.

Но это не сказать: всё в подневольной тайне
гортани, вспухшей от невыплаканных слёз.
Один. А в остальном - мне этого хватает,
чтоб выжить как-нибудь. И умереть всерьёз.