Марина Цветаева и голод

        Рассуждая о творчестве Марины Цветаевой, критики вечно упускают одно немаловажное обстоятельство. Все ее стихи пореволюционной поры — это прежде всего стихи голодного человека. Голодного — физически. А уж потом — голодного до любви, дружбы, общения, понимания и пр. Так, как в поэзию Цветаевой, физическое недоедание не проникло в стихи ни одного русского поэта, хотя почти все в ту пору голодали примерно в равной степени.
        Отсюда презрение и даже ненависть Марины Ивановны к богатым, сытым, к достатку, процветанию, благополучию, стабильности. Даже самый намек — не на тугую мошну, — а просто на безбедное существование вызывал у нее бурную реакцию — от гнева и ярости до иронии и сарказма. Голод стал для Цветаевой своего рода камертоном, музой и даже хронической болезнью. Болезнью ментальной, болезнью самосознания, мироощущения и, в конечном счете, образа жизни.
        Можно привести немало примеров тому, но я ограничусь одним «Крысоловом». Даже крысы (большевики), пришедшие громить Гаммельн, не порождают у автора столько агрессии, сколько ублаготворенный мирок респектабельного городка. Так вам и надо, богатые и сытые, словно говорит Цветаева, напуская крыс на безмятежный, не знающий горя и бед город. Кстати говоря, трудовой город, город различного рода мастеров, разве что не принимающих поэтов и музыкантов, а стало быть, отвергающих и самое Цветаеву, гениальную и голодную. И этого она им простить никак не может. И не прощает. Те же крысы, будучи голодными, вызывали у нее некоторую симпатию, а став сытыми, — только омерзение.
        Подобный взгляд на вещи не есть правда. Против цветаевского мировоззрения восстает литература и музыка Германии, олицетворением которой стал для Марины Ивановны ее Гаммельн. Более того. Приход к власти нацистов обусловлен именно голодным полунищенским состоянием народных масс. Но Цветаева, восставая на «мир насилья» — сытого и довольного — об этом не задумывается. У нее своя действительность, свое отношение к Германии, свой Гаммельн, свои крысы.
        Поэт и музыкант в «Крысолове» побеждает. Но какой ценой? Ценой смерти детей, уничтожения будущего целой цивилизации. Чем в таком случае поэт и музыкант лучше распросытых гаммельнцев? Чем крысолов лучше крыс, им уничтоженных? Увы, не лучше, а хуже.
        Итак, мир сыт — поэт голоден. Мир не хочет поделиться с поэтом частицей своей сытости — мир будет разрушен. Отсюда: каков мир — таков и поэт. Поэт может отказаться от такого мира. Более того — обязан отказаться. И отказался.

        11 марта 2014

Юрий Лифшиц, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 1238 № 104047 от 11.03.2014

0 | 0 | 1828 | 12.12.2024. 02:53:46

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []