Щебетать начнешь, да так красиво,
Что маэстро рощи – соловей
Клюв разинет!.. И замрёт осинник,
Песней зачарованный твоей.

Прослезятся камень и полено,
Но не мир… Надежды отзови!
Будь хоть трижды голосом Вселенной!
Молниями душу изорви! –

Не проймешь!.. Уж мертвые воскреснут,
Как четырехдневный Лазарь, и,
Пресли, поселившийся на Пресни,
В пресное лицо плеснет аи.

Все труды, как семя на брусчатку!
Потому и сторонюсь путей,
Где клеймо на лоб – за опечатку,
И свинец – за золото идей.

Сам в себе нечаянный пустынник,
Бегая людей, спешу туда,
Где средь смуты и безумной стыни
Обитает мудрая вода.

Радуясь зарнице и синице,
Впитывая неба синеву,
На одежды не взглянув и лица,
Провожает всех не по уму.

Утолив немыслимые боли,
Жажду и тоску по чистоте,
Не ропща: «Людской поток доколе!»
Служит в суете – не суете.

А клочку убитого пространства,
Сонмам жертв нещадного пути,
Сквозь тревоги вечной постоянство,
Вняв молитве: «Боже, пощади!»

И, течёт, течет, не пропадая,
В руслах не запутавшись чужих,
Как никто несчастных понимая
Меж землей и небом покружив.