Был последний поэт, кто читался ещё на обшарпанных кухнях,
Где пельменей, котлет запах редко хозяев дразнил…
В кухни литературные, где так же редко – искусство,
Чуть гнусавый картавый тот выговор не заходил.

Был последний поэт, завершивший былую эпоху:
Можно – жить без поэзии, как вон поэты живут без котлет!
Вероятно любые эпохи кому-то не плохи.
Не поэту, естественно, по барабану поэт.

А последний поэт оказался вне родины – первым.
Нынче новый обычай в традиции новой Руси:
Не святой, не поэт током бьют оголённые нервы,
А раскрученный блогер. – Меня отведи, пронеси!..

Снова осень! В традиции бывшей – то время поэтов.
Незабвенное Болдино – рукописей листопад…
На обшарпанных кухнях на двух – подгорают котлеты:
Чуть гнусавый картавый тут выговор: здесь – говорят.

LXVIII.38