Меня избрали, чтобы я тебя, Давид, согрела телом,
Чтоб ты не мучился, не мёрз и ощущал себя царём.
Но не спросили мудрецы о том, чего бы я хотела,
И мило ль мне со стариком делить постель свою и дом.
Когда-то ты легендой слыл и бил врагов, не зная лени.
И рада каждая была связать грядущее с тобой.
Теперь угас любовный пыл, дрожат иссохшие колени,
И право согревать царя сродни насмешке над судьбой.
Кому пожаловаться мне? Кому мне выплакать обиды?
Ведь коль не выполню наказ, суровым будет Божий суд.
Но сердце сжалось от тоски: я не могу согреть Давида.
А летописцы боль мою в анналы вечные внесут.
Конечно, хочется любви, но я подать не смею вида.
Царя стараюсь ублажить, красу и молодость губя.
Что старость делает с людьми! Мне бесконечно жаль Давида!
Хотя на донышке души мне бесконечно жаль себя!