* * *

Припомню я людское дно,
Где лечат горькую тоску,
Где я ревниво и чумно
Внимаю страсти голоску.

А ты щебечешь чужаку,
С "кровавой Мэри" заодно,
И палец тянется к виску,
Но кружит голову вино.

Хотя душа горит огнём,
Я в одиночестве иззяб.
Но так легко в дверной проём
Пропасть, по сумеркам скользя

В закаменелость улиц, лиц,
К реки томленью подо льдом...
А ты, с изломанным крылом
Судьбы, – воркуй, пластайся ниц!
Одна из перелётных птиц,
Что угодила в бурелом.