Марине Цветаевой

Всю жизнь, как цыганка – детей,
любовь на спине носила.
Не Ариадна – Тезей.
Не слабость губила – сила.

Всю жизнь себе – «хоть бы закут»
желала, лишь бы – без прочих.
Жесткий, тупой неуют
стелил бытовой подстрочник.

В безбытном нигде и во сне
свидания назначала.
Жила меж людей, но вне
сует земных была ч а р а.

Как пленницу, вслед за конем
тебя по земле тащили:
нет, не кочевники – дом
слепо тянул в Россию.

Закрыть бы глаза и уши –
не ведать бы, что… Потом
Елабугу обнаружить
невзрачным незлым пятном
на карте.

Но нет средства,
чтоб время – вспять.
И плачет, плачет сердце.
Боль не унять.