Фотографии на память

Фотографии на память
Путешествие остается в воспоминаниях. Пролистывая прошедшие впечатления, одним нажатием кнопки воскрешая формы и краски далекой страны, мы с легкой печалью оглядываемся назад. Там, вдалеке остались ароматы восточного базара, гортанное звучание речи, смесь племен, красок и звуков. Израиль разноцветен как человечество, вышедшее на одну площадь. Зарисовки не претендуют на многое, и подобны фотографиям на память.
1
Город по ступеням сбегающий к морю,
Яффа фыркает кошкой.
Выгибающая спину арка времен Рамзеса,
не более, чем декорация к Торе.
Муэдзин соревнуется сам с собою,
в заунывной мелодии ломтик дыни
качается в небе лодкой.
Рыба, не ставшая селедкой
в бочке, пахнет свежею солью.
И проплывает вдоль набережной,
фрегатом с поднятыми парусами,
время, отражающее себя в людях,
тысячекратно повторенное эхом,
время с головой, отрубленною на блюде,
время плача и смеха.
05.11.08
Тель Авив, Яффа
2
Павлиньи перья пальмы пахнут морем,
шуршит песок, и шишка-ствол
густеет африканскою смолою.
Гортанный говор и журчанье струек,
курортный гомон полон поцелуев.
Морская рябь пестра -- многоязычна
плывет толпа, надутая величьем,
сквозь шопинг, словно парусник по водам.
Лишь кошка независимо и дико,
бредет на стыке вечности и мига,
походкою пружинящей и гордой,
являя миру полную свободу.
Эйлат













3
Электричество делает путешествие безопасным.
Море в скалах безнадежно устало рокочет,
наверное хочет рассказать бесконечно малым
смертным, о черепахах, тяжело роняющих яйца в почву,
о снах летучих мышей, в пеленках перепончатых крыльев.
Я говорю «ау» тысячекратному эху,
Пенелопа в мобильник роняет минуты смеха.
В точке пресечения трех континентов,
Европа впадает в Азию, Африка дышит хамсином.
Еврейская радуга собрала в фокусе человечество,
сама не признавшись в этом,
на качелях Бога взлетая, между величием и бессильем.
Рош-ха-Никра

4
Кошки ходят неслышно, и птицы поют о своем.
Им шабат -- не шабат, первый день и седьмой равноценны.
Эти плоские крыши настроят живые антенны,
а горбатые крыши две свечки зажгут за столом.
Гость незваный и званный пленится субботним теплом,
будет время неспешно бежать голубым ручейком
и вливаться в Кедрон смоляной и густеющей пеной.
Гость незваный и званный, пора собирать чемодан,
первый день предъявляет сурово свои полномочья,
начиная движение с ночи, зеленым ростком
расцветает душа, начиная движение с ночи.
Иерусалим

5
Гефсиманского сада оливы попятились вспять,
и живут за решеткой, по мелочи распродавая
остролистую зелень за шекель, а благодать --
приживалкой в углу, словно нищий в холодном трамвае.
Крепко заперто место последней молитвы Христа,
монастырь стережет, огрызаясь, как злая собака.
Что ты ищешь здесь, путник ? Поделена и залита,
кровью, потом, слезами земля. Ожидается драка
за надгробье, за ломтик луны, и за тень от креста,
в первый день, в день шестой, и в седьмой, ожидается драка.
Иерусалим


6
Сердцевина у яблока, семечко, центр Земли –
этот вздыбленный город, торгующий духом и телом.
Этот Ноев ковчег, покоривший иные пределы,
всеземной караван, утонувший в пустынной дали.
Дни, мелькая пылинками, в камни столетья вросли,
на фундаменте древнем возведены новые стены,
терпко пахнет базаром, возможно, грядут перемены
Вереница народов вернулась на круги свои.
И в автобусной пробке въезжает в Иерусалим
долгожданный Спаситель, давно ожидаемый всеми.
Чуть потрепаны джинсы, кроссовки в пыли,
молчаливый подросток, чей клоунский рыжий парик,
веселит даже кошек, и, в общем, совсем не по теме,
он в Шагаловском небе беспечно и юно парит.
29.11.08

Инесса Ганкина, 2012

Сертификат Поэзия.ру: серия 1400 № 91951 от 19.02.2012

0 | 0 | 1752 | 17.11.2024. 19:00:36

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []