Ольга идет к пруду, в жестяное ведро набирает воду.
Месяц слепит околицу, под ногами ледок трещит.
Ольге тянет внизу живота, Ольга вчера родила урода,
он теперь висит за спиной и в котомке ее пищит.

Несправедливость - не знать, кто живет у тебя под ночной сорочкой.
Ольга была прилежной, вышла замуж за первого бравого молодца.
Этот юродивый убежит в поле там ландыши рвать, цветочки,
а Ольге хотелось девочку, чтоб - косы, румянец на пол-лица.

Откуда такой дурачок? Скулы вроде похожи, а нос - не ее ни разу.
И жалко топить совсем: как будто осмыслен взор,
странный небесный свет осел на сетчатке глаза
и венки на веках сами сплелись в узор.

Ольга кусает губу и думает, как бы его пристроить.
Слышала, что таким подмастерьем плотники набивают себе скамьи.
И кому вообще говорить, а кому - не стоит,
что это ее, а не волчонок, отбившийся от семьи?

Чтоб у ребенка синим светилась кожа - об этом Ольга нигде не читала даже.
Переизбыток фтора? Живот могла где-нибудь застудить?
Через год ее сын пойдет по воде, она назовет его Сашей,
заточит в сенях топор - крылья его проклятые отрубить.