И это страшно. Страшно. Ты понимаешь?
Лопнет пружина. Винт соскользнет. Живой
станет прозрачным. Время сотрет, как Vanish,
каждое пятнышко, сброшенное тобой.

И это грустно. Вряд ли ты был живее,
чем фотография. Вряд ли уметь хотел.
Что-нибудь чистое. Яркое, как Гилея.
Что-нибудь честное. Горькое, как Бодлер.

Весь этот полдень-мир с детородной спесью,
с бомбами, бабами, клубами (все дела)
стоит гораздо меньше твоих депрессий.
Нет никакой поэзии. Умерла.