Не довольствуясь зеркалом, эхом –
всем, что вторит гордыне легко,
мы хотим говорить с человеком,
понимая себя и его.

Вопреки атмосферным помехам
видим в будущем так глубоко,
что по мнимым зарубкам и вехам
никому не уйти далеко.

Молоко на губах не обсохло.
Наши слезы - свирепый рассол.
Под слюдой золотой, словно охра,
каждый черную книгу прочел
на печальном наречии пчел...
И Вселенная полуоглохла.