Крушение

1

Пробоина была огромна. Помпы
захлебывались в трюме – и пожар
сжирал корму, вылизывая пену
систем огнетушенья. Капитан
единственно возможное решенье
избрал – и страшный факел корабля
повел на мель, на камни мыса.
Там,
топыря вывих ржавого руля,
корабль поныне спит.
Его крушенье
все длится – и ленивая волна
не торопясь смакует вкус железа.

2

Пускаясь вплавь от глыбы волнореза
я утопил бинокль – но донырнул
и спас игрушку.
Греб одной рукой,
держа в другой намокшие пожитки,
доплыл насилу…
Ухватясь за край
пробоины, упал во тьму отсека,
ослепший, задохнувшийся. Глаза
осваивались с необъятной тенью.

3

Я прозревал –
и первые мгновенья
испуга помню: был корабль велик
снаружи, но внутри его огромность
была невероятна…
Мертвый гул
бродил в провалах обгорелых палуб,
в проломах переборок. Коленвал
оскалил исполинские изломы,
и, взрывом искорежены, над ним
переплелись трубопроводы, трапы –
гигантская железная труха,
изъеденная ржавчиной и солью.

4

Оскальзываясь пяткою босою
по слизи (застоялая вода
пятнала днище илом),
я с опаской
пустился вглубь
увечных, рваных недр.
Волна снаружи била в борт – и пенье
ритмичное рождала пустота
угрюмых трюмов.
Ошалелый крабик
рванулся боком, увидав меня,
и спрятался под рухнувшею балкой.
И больше – ни движенья.
Только гул
витал в громадных сумерках крушенья.

5

Тогда впервые это ощущенье
пришло ко мне. Я дожил до него.
Достранствовал, доплыл. Досомневался.
Доплакал, дометался, долюбил.
Оно взошло со дна, где скользкий ил,
обломков хаотичные скрещенья,
где дрожь и прах.
Я понял, ощутил,
услышал кровью властный зов крушенья.
Впервые гибель встала предо мной
во всем величье честного покоя.

Корабль пел свой реквием.
И стоя
я ждал, когда аккорд очередной
ударит… Помраченье ли ума,
фантазия, прозренье ли – не ясно.
Но, вея душным тлением соблазна,
безмерная ко мне тянулась тьма.

6

Однако, краски я сгустил весьма.
А здесь и до меня бывали люди:
безвестные Антоша, Жора, Рудик
свои запечатлели имена.
Какие-то крутые молодцы
восславили ансамбль «AC//DC».
И – списком – дембеля четвертой роты.
Левее – крупно, мелом: «ОБОРМОТЫ».
А надо всем, на ржавой высоте:
«МЫ ВСТРЕТИМСЯ»…
Кто, с кем, когда и где?

– Где?.. –
крикнул я, стряхнув оцепененье.

7

Корабль пел – и долго это пенье
затылок холодило мне, пока
я плыл назад. Там грузно и покато
вздымалась твердь.
Коптил мангал заката,
пузатые румяня облака.
И пышная красавица под сорок,
дебелая природа –
каждый шорох
намеком отравляла: «Обними!
В саду прелестных божьих насаждений,
что ты теряешь, кроме наслаждений,
нескромных, но обычных меж людьми?
Ты поражен сомненьем, как проказой –
так исцели себя! – ведь втайне каждый
мир делит на себя и остальных.
И сладостью насытясь хорошенько,
уйди пристойно, тихо.
А крушенье –
удел вещей огромных и стальных…».

8

Стонет во сне вода.
Лунным клеймом отмечен,
прочь отлетает вечер.

Встретимся ли когда?

Морем скользит звезда.
Там, далеко отсюда,
мечется чье-то судно.

Встретимся ли когда?

Целые города
прошлого за кормою.
Края не видно морю.
Может быть, ждет беда
в поле валов несчетных,
тяжко летящих, черных,
зычных, как поезда.

Встретимся ли когда?

Камни, остры, со дна
целятся точно в днище.
Вихрь, ликуя, свищет.
Грозная глубина
тянет тебя к ответу:
чем ты гоним по свету?
что ты впотьмах искал?

9

В буйную эту полночь
жутко и сладко вспомнить
остов у диких скал:
рыжую сталь бортов,
щерящую в зевоте
рваные дыры, вроде
вспоротых криком ртов,
словно в момент последний
волей – почти посмертной –
большей, чем злой азарт,
выжав свой «самый полный»,
что-то корабль понял,
да не успел сказать.

Чурдалёв, 2010

Сертификат Поэзия.ру: серия 1329 № 82376 от 06.09.2010

0 | 0 | 2161 | 17.11.2024. 18:47:14

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []