В житейский шторм спасают от беды
не бортовые радиокликуши,
а три – не мушкетёра, не звезды,
три маяка в тумане скрытой суши.
Когда борта исполосуют льды,
ты шлёшь сигнал «спасите наши души»,
нелепой жизни подводя итог...
Приходит помощь, но спасает Бог.

Затем, по-волчьи раны зализав,
ты снова шкуру сменишь на тельняшку
и, бросив дома хищную милашку,
уйдёшь в рассвет, подальше от облав,
чтоб заскулил матёрый волкодав
и чтоб охоте егерь дал отмашку.
Твой борт опять напорется на лёд,
но в этот раз Поэзия спасёт.

А там на шхуну спустится весна...
Собьётся курс в твоём автопилоте.
Ты будешь пить, качаться с бодуна,
хрипеть и сокрушаться о разводе,
и, осознав, что в сущности, жена
важней стремленья к призрачной свободе,
ты посвятишь ей, с морем визави,
божественные строки о Любви.