Ночь вдавила меня в полосатый походный тюфяк.
Как я жил без тебя все последние годы? Никак.
За окном зимний город, укутанный инеем в хруст.
На чужом сквозняке шелестит недочитанный Пруст.
И ещё миллион говорящих с акцентом вещей.
Я летаю не там, если годен летать вообще.
Алый парус рассвета упрямо плывет к небесам.
Если ищешь виновных, то значит виновен ты сам,
и ни Гринвич, ни Грин нас уже не отыщут нигде.
Черный кофе разлит на мазутной бакинской воде,
где идем мы с тобой вездесущим мгновением снов
по волнистым шипам уплывающих вдаль осетров…
Над Москвой то ли снег, то ли пух, то ли млечная пыль.
Запотевший стакан осушает привычно бутыль.
И кусает зрачок леденящая белая тля,
и бульваром кружат, навевая мугам, тополя.