Он сделал мысль своей судьбою.
Стерев на карте цвет различий,
существование борьбою
всегда считал вершиной дичи.
К распространению крестов
он относился равнодушно,
но свято чтил порядок слов
священных книг (считал, что нужно).
На древней Родине своей
он изучил язык преданий.
Как ветром пух от тополей,
гнал суету воспоминаний.
Распределив остаток лет
в пределах тающего смысла,
вдруг понял - тьма приносит свет -
в конце - единожды и присно.