Вспоминая себя по прошествии цвета и звука,
я как будто листаю страницы чужого ноутбука:
вот малыш краснокожий в хрустящих оковах алькова;
карапуз роет счастье в песочницы ржавой подкове;
первоклашка сжимает букет и дрожащее сердце;
мягкоусый подросток фальшивит любовное скерцо.
Ну а дальше - чем больше ответов, тем меньше вопросов,
и мерцает экран эпитафией черного DOS-а

Полиняли вконец от растяжек реклама и тёлки.
Со стены президент кареглазо палит из двустволки.
Из учёных лишь те, кто вчера окольцовывал атом,
не виляют ни лбом толоконным, ни яблочным задом.
Я давно повзрослел и уже не гадаю на гуще -
пуще прежнего свят, но и грешен я прежнего пуще.
Так что видно теперь не дождаться божественной длани.
Да и где ее взять в этом богом забытом онлайне.

Никого в колумбарии ждут сиротливые ниши.
По бесчисленным коврикам бегают потные мыши.
Из манер только те и в почете, что ныне в помине,
да панический страх подорваться на вирусной мине.
А весна за стеклом раздевается талой водою,
по лазоревой памяти пишет лозою витою,
юркой галочки метой снимает последнее вето,
низводя суррогат бытия до высот интернета.